Чувствуя, что битва завершена, медведь стал приобретать очертания человека, укутанного в медвежью шкуру. Мир-суснэ-хум отчетливо слышал играющий варган с нескончаемыми ударами в бубны. Он слышал души убитых им людей, но не слышал их предводителя, которого явно не было среди них. Богатырь был расстроен, что не смог поймать затейника этих набегов, но была надежда на людей, которые смогли бы помочь найти этого шайтана.

– Сколько нам еще петь, – хриплым голосом проговорил Виктор, – сил больше нет, а надо…

– Все закончено, – громко проговорил человек в медвежьей шкуре, – мы очень признательны вам, но главного предводителя там не оказалось.

– Шара-нохой планирует набеги, а это всего лишь его куклы, – пролепетал уставший Улуу, – он сейчас служит у Кощея, а тот дает ему свое покровительство.

– Да, этот бог непростой. Нам он не даст дорогу в свои земли, есть только один способ изловить его, но не убить.

– Я думал, это легенды.

– Это истинная правда, его можно только пленить, но убить не получится, – вставил свое слово Мир-суснэ-хум, – если хотите знать ответ или просить помощи у кого-то, то все это вы получите на Пике Прорицателя, а теперь вам нужно торопиться, один человек явно сможет попасть раньше вас.

– Кто-то еще идет туда? – вырвалось у слегка оглохшего Душебора. – Значит, не мы одни туда путь держим?

– С вами был колдун, он может доставить вам лишние хлопоты.

– Пригрели змея на свою голову.

– Я помогу вам добраться до горы, но и вы пообещайте мне, что доберетесь до черной душонки того шайтана.

– У меня с ним старые счеты, – послышался голос шамана, – я сделаю все, чтобы этот человек, а возможно уже и не человек, но…

– Думаю, я понял тебя, – улыбаясь, перебил сын бога, – засветло нам нужно будет выдвинуться отсюда. Мои нарты одни из самых быстрых, думаю, мы прибудем раньше колдуна. Да и путь короткий я знаю.

К предстоящему походу было все готово, вот только женщины никак не хотели оставлять мать с ребенком одних в юрте, но Улуу смог убедить их, ссылаясь на силы богов. Благослава тоже приложила немного сил, чтобы оставшаяся семья не нуждалась в тепле, используя нехитрое заклинание, старушка оставила магический огонь, который еле-еле пожирал разгоревшийся костер. Убедившись, что все дела и обряды сделаны, друзья выдвинулись в путь, горестно оглядываясь на опустошенную юрту.

Только сегодня путники увидели ужасную картину вчерашней битвы: некоторые люди стояли в неестественных позах с оружием в руках, полностью окутанные льдом; остальным повезло меньше, они лежали, изодранные в клочья огромным зверем и лишенные своих скальпов. Впечатлительные женщины закрыли свои глаза, стараясь не видеть эти кровавые зрелища, но тряска на санях постоянно держала женщин в тонусе и им приходилось время от времени открывать глаза и ужасаться.

Немного спустя все закончилось, и взору опять открылась белая пелена сверкающего от солнца снега, немного ослепляющего глаза путников. Чем ближе друзья подъезжали к лесам, тем ароматнее и насыщеннее становился воздух. Природа здесь была поразительно разнообразной, хотя и было все засыпано снегом, но обилие хвойных пород деревьев вносило свежие краски жизни. Где-то виднелись свежие следы видимо проголодавшихся после непросветной пурги и вышедших утолить накопившийся голод животных.

– Такого ужаса я никогда не видела, – поделилась Селина с Берегиней, – замерзнуть заживо, страшно наверное?

– Я тоже впервые вижу такое, но в царстве водяного и не такое увидишь.

– Это другое.

Девушки отвлеклись от холодящей их сердца жестокости богов, плавно переведя разговор на женские темы. Никто не уступал друг другу своей находчивостью, и легкая беседа перешла в дружескую перебранку, в которой невозможно было найти, кто прав, а кто виноват. Даже сидевший рядом Белобород расхохотался, услышав забавный спор. Девушки дошли до того, что ни одна из них не могла доказать другой, как лучше отмыть жир с посуды. Одна твердила о горячей воде, другая вдалбливала о песке, и тут Белоборода дернул черт вмешаться в их распри, выдвинув свою идею: