– Красиво, не правда ли? – Язя восхищалась своим творением. – Сейчас говорят, нетронутая богом земля, а раньше что здесь было…

– Неужели здесь было все совсем по-другому? Как такое можно было сотворить? – Селина искренне восторгалась окружающей ее красотой.

– Я пару мгновений назад в штаны чуть не наложил, а они про красоту трещат, – шепнул на ухо Гуннару его напарник по службе.

– Да я отродясь таких диковинных воображений не видывал, – также шепотом ответил Виктор. – Мне кажется, сегодня я повидал всю мою усопшую родню.

– И не говори. Меня даже бывшие жены навестили, – улыбаясь, прошептал Белобород, – ведь уживаются они там друг с другом. Одна за другой меня зазывали к себе, но на второй шаг – отдать им свою жизнь, я не был готов, – наверное впервые сострил оборотень.

– Слушай, может ты в курсе, куда мост делся? – между делом задал вопрос Виктор.

Бородач ничего не ответил, только вытер очередную порцию холодного пота со лба и, покачав своей головой, тяжело вздохнул полной грудью.

– Старый, ну а ты как себя чувствуешь? – обратился Гуннар к Душебору.

– У меня нет слов, – прокряхтел в ответ старик, – одни эмоции.

Столько впечатлений и за столь короткое время ему не приходилось испытывать, даже несмотря на богатый жизненный опыт, полученный в самых опасных своих похождениях. Он проклинал все, что ранее проделывал с ритуальными жертвоприношениями, смертельной охотой и многими всяческими обрядами, отнимающими чужую жизнь. Проклятие, только одно слово – проклятие, кружилось в его голове, затмевая собой небольшой запас скромного лексикона старика.

– Задолбали меня эти чудеса. Мордобои меня не так раздражали, как эти ваши долбаные приключения, – понесло не до конца очухавшегося Кузьму. – Ведьмы, колдуны, нежить всякая, кровососы… Да сколько можно это терпеть?

В голове недотепы был полный круговорот недавних приключений, оставивших яркий отпечаток в его подсознании, но последнее происшествие затмило все остальные, напомнив ему самые кошмарные воспоминания из прошлой жизни.

– Вообще, что это было? – продолжил вполголоса Кузьма. – Ведь реально страшно было или все это одному мне привиделось? Куда все это делось?

– Было и прошло. Важно то, что будет дальше, – отстегнула Яга. Затем, прихрамывая, подойдя к Баголсаве, будто чувствуя в ней просьбу о помощи, продолжила. – Не переживай, моя девочка, твое время еще не настало.

– Хоть одна новость хорошая. – тихонько вырвалось у старого охотника, – лучше б излечила ее, чем языком трепать.

– А тебя ждет маленький сюрприз, – косматая старуха обратила свой взор в сторону опешившего колдуна и, оголив два одиноких зуба своей очаровательной улыбки, добавила, – старый ты прохиндей.

Перебравшись с горем пополам на другую сторону и немного отдохнув, друзья последовали за хромой проводницей, красочно рассказывающей о своих рукоделиях в этих краях. Старуха на похвалы не скупилась, слово «Я» затмевало все остальные с завидным преимуществом, раскрывая в ней необычайное хвастовство. Яга рассказывала всякие небылицы, много и красочно, местами даже колеблясь, забывая рассказать саму суть истории, или попросту путалась в своих словах, ссылаясь на старческую забывчивость.

Дорога оказалась недолгой, за бабкиными байками кажущийся темный горизонт леса приближался непривычно быстро, оставляя позади недавние кошмары. Верхушки деревьев становились отчетливее, и по мере приближения к лесу в сердца героев вновь потихоньку стало вселяться непонятное опасение.

Вскоре показались отчетливые очертания деревянных построек, расположенных недалеко друг от друга. Ближе всех был маленький сруб с выступающей трубой, из которой валил черный, как смоль, дым. За ним, ближе к лесу, возвышался бревенчатый дом с двускатной крышей, каким-то образом стоящий на двух высоких пнях с выпирающими из земли ветвистыми корнями.