– Вот я и охренела Никита, – вздохнув, сказала я и рассказала ему о командировке в Ивановск.

– Молодец Глеб, – сказал Никита, выслушав меня. – Я знаю, Настя, как тебе было тяжело, я знаю как тяжело тебе до сих пор, но нужно жить дальше, не стоит ставить крест на себе и на своей жизни и малыш поможет тебе не сделать этого. Не переживай, все будет хорошо.

– Спасибо, Никита, – ответила я.

– Мне пора, а ты отдыхай и не переживай, тебе переживать вредно, – сказал Ник и вышел из палаты.

Я же, пыталась осмыслить то, что произошло…

– Ну что, готова? – спросил Ник, войдя утром ко мне в палату.

– Да я то, всегда готова, – хмуро ответила я и посмотрела ему в глаза. – Никита, я боюсь. Я реально боюсь, Ник! Почему эти уроды, даже сдохнув, не оставляют меня в покое?! – я готова была зареветь.

– Настя! – резко оборвал меня Никита. – То, что тебе плакать хочется это понятно, это нормально, но не смей даже думать о плохом! Поняла меня?!

– Поняла, – покорно ответила я.

– Идем…

Неделю я пробыла в клинике. Всевозможные анализы, пробы, УЗИ, тестирования…

На седьмой день Никита вошел ко мне в палату с пожилым профессором.

– Ну что?! – я подпрыгнула на постели, издергавшись пока ждала их.

– Ужасно, – сказал профессор.

– Что?! – чуть не орала я.

– Ужасно, милочка, что Вы так ведете себя, – спокойно сказал профессор. – Виданное ли дело, в Вашем положении так дергаться.

– Доктор, не мучьте меня. Что с малышом? – я умоляющим взглядом смотрела на него.

– С малышом, – так же спокойно продолжал профессор. – Все хорошо, патологий нет, но если Вы будете продолжать ТАК себя вести, я не могу дать никаких гарантий. Пока на развитии плода не отразилось Ваше поведение, но… – профессор развел руками.

Я готова была расцеловать его, но он удалился.

– Спасибо тебе, Господи. Спасибо, – шептала я.

– За последние пять лет, я впервые вижу тебя счастливой, Настя, – сказал Ник. – Я рад за тебя. Очень рад, – он, по-дружески, крепко обнял меня.

– Спасибо, Никита.

Тогда я и представить не могла, что еще придется пережить моему малышу, прежде чем он появится на свет…

– Настя… – осторожно заговорил Никита и замолчал.

– Ник? – я понимала, что он не решается о чем-то спросить. – Не томи. Прямо, как всегда, ну ты чего?

– Хорошо. Какие планы по поводу папы?

– Я ничего не обещала ему, – хмуро ответила я.

– Почему? Только тоже, прямо.

– Потому что я очень ждала встречи с Сухим и не знала, как она закончится.

– Лишь по этому?

– Лишь поэтому, Ник.

– Настя, – он присел рядом и обнял меня за плечи одной рукой. – Сухого больше нет.

– Сухой работал на Кабана, я даже не знаю, где он, кто он и когда он объявится снова.

– Он молчит уже пять лет, Настя, я думаю, не потому, что он ждал, пока

откинется Сухой. Отморозков полно. Он может, сдох уже и что же, ты будешь ждать и опасаться непонятно чего? Того, чего возможно и не будет никогда. Так то, в принципе, все относительно спокойно.

– Ты очень хочешь отдать меня замуж, Ник?

– Очень хочу, Настя. Не говори мне, что ты этого не хочешь.

– Я не знаю, Никита.

– Умница, Настя. Я без проблем дам тебе развод, но позже, – пошутил Никита.

В тот момент, я и сама надеялась на то, что в моей шальной жизни возможно, что-то изменить, но…

… Вернувшись домой, я вернулась к работе и к детям. На фирме было много дел, все-таки контролировать 17-ть филиалов не так-то просто. Я не такая доверчивая, как Марк и все филиалы, регулярно контролировал аудит, но и аудит можно купить, поэтому я и сама лично, периодически, проверяла все и аудит в том числе, пока все было так, как должно быть.

Я, сидела в офисе, разбираясь с отчетами, сданными мне по стройке, торгового комплекса Платона. На электронную почту пришло письмо, я открыла его и поняла, что не могу даже мечтать о том, что моя жизнь может быть другой, тихой и спокойной.