– Когда ты начала писать стихи?
– Чего?!!
ГЛАВА: ЧЁРТОВА ДЮЖИНА ИЛИ ТЫСЯЧА ЧЕРТЕЙ!
Я заглянула в потрепанную тетрадь и удивилась:
– Это не я! То есть… ничего не понимаю.
– Так ты, или не ты?
– Почерк мой, но не помню, чтобы писала что-то подобное. Дай сюда, – отобрала я у него тетрадку.
– А-а! – осенило меня. – Но это же было во сне…
– Во сне? Ты страдаешь лунатизмом?! – удивился Люськин ус, что не осведомлен об этой части моей биографии. Впрочем, я тоже о ней узнала только сейчас.
– Мне приснилось, что сижу в слезах и при свете луны что-то пишу. Не уверена, что именно этот стих…
– Может и не этот. Тут на три сборника накидано. Достаточно неплохие, должен признать. Может, попробуешь издаться? Я даже приобрету один сборничек. Буду почитывать в Низшестве, когда взгрустнется о тебе…
– Но это не я!!!
– Ну не ты – и ладно. Знаешь, сколько сейчас ворованных произведений публикуют… – пожал плечами беззаботный байкер.
– Да не писала я их!
– Помнится, ты год находилась в жесточайшей депрессии. Может тогда и проявился талант к рифмоплетству? – поинтересовался Темненький.
– Нет! – упрямо отрезала я.
– Чего злишься? Подумаешь, умер парнишка – с кем не бывает?! Все смертные умирают. Ну вот: опять злишься! Забудь! – поморщился Лю…. – Люсилиус, – подсказал он.
– Люсилиус! Некрасиво давить на больную мозоль, – раздраженно укорила я.
– Наоборот! Если давить на больную мозоль или сыпать соль на рану – она быстрее привыкнет и заживет. Ну чего опять злишься? Это было давно!
– И что?! Есть вещи, которые невозможно забыть.
– Да пойми: парнишка умер, а ты нет. Он уже у нас, то есть у них – светленьких. А ты здесь. Пока что! Тебе не кажется глупым проводить отведенное время в ежедневном самобичевании? – поинтересовался он, поморщившись.
– Не твое дело!
– Ты что, мазохистка?! Ждешь мертвого человека. Он никогда не воскреснет и не вернется. Смысл, что ты отбываешь Путь? Отдашь душу – толку больше. Вернешь долг прародительницы.
– Ты обещал оставить эту тему в покое, – напомнила я.
– Так и оставлю. В покое: в Небытие… – тут Темный перевел взгляд на меня и растерянно произнес: – Это… она написала…
– Кто?
– Сельвира. Твоя Хранительница.
– Да ну?! – усомнилась я, что Сельвира шастала в наш мир пописывать стишки.
– Точно она! Тогда… – ответил он.
– Когда?
Он замялся, но ответил:
– Когда я убил ее Хранителя…
Я опешила.
Хранителя? У нее был Хранитель?
Отец? Или ребенок?
– Да не ребенок! У Хранителей не бывает детей. Просто Хоры (два Хранителя, которых свело Предписание) дают часть своей энергии, и получается Наблюдатель – самый младший из Светлых. Наблюдатели – это, по-вашему, подростки. Они изучают, как работает система и созерцают людские Сознания. Просто существует. Бесконечно взрослеют, и бесконечно переходят со ступени на ступень.
Ступень? И куда ведет эта лестница?
– Да никуда она не ведет. Бесконечная лестница! Все по ней идут, но до верха не доходят. Пару прогрехов – ты уже на ступеньке ниже. И опять стараешься-стараешься… Я тебе сейчас про систему Светлых рассказываю, если не поняла! Вон, твоя Охраняшка была Высшим главнокомандующим боевых Хранителей Силы. Руководила операциями. Потом скатилась в боевые. Отбивала души у наших, сопровождала в «карцер», где из душонок пытались вычистить гниль…