Новый стресс для организма оказался тяжелой ношей. Включился режим выживания и автопилот. Любая, даже самая легкая еда вызывала изжогу, тяжесть и набор веса. Ее сердце наполнялось горечью проигрыша в голодную игру. Чувство вины за несдержанное обещание разделять боль с нуждающимися шипящими пузырями разъедало нутро. Погрузившись в печаль, она растерянно озиралась и выгрызала мякиш, прячась от любопытных глаз в конце класса.

– Ого, Элиз, новая хлебобулочная диета? В джинсы все так же помещаешься? Или они поэтому рваные?

Дети и подростки бывают злыми, когда тестируют мир и других людей на прочность. Правда ли любовь спасет мир, если вокруг так много желчи?

Начиналось с обычного желания стать лучше. Закончилось ненавистью ко всему. Одно путешествие на долгий срок за границу расколол мир на “до” и “после” в очередной раз. Жаркое солнце Турции, вся женская часть семьи на отдыхе в квартире знакомых с бассейном и заросшей душистыми растениями тропинкой к морю. В ее голове эхом раздавались грубые наставления тренеров из прошлого, но летом так хотелось расслабиться в преддверии нового учебного года! Поначалу получать настоящий кайф от жизни было вдвойне приятно – запретный плод сладок. Турецкие вкусности, теплое море и громкая музыка стали новой нормой. Но вскоре веселье сменилось трауром и начались привычные будни с помощью маме с готовкой, уборкой и нянчеством. Мама очень уставала. Элиза не могла бросить ее с двумя маленькими детьми, ведь папы рядом не было: он в Москве зарабатывал на отдых женщин. Желание слинять с каждым днем нарастало внутри девушки. Она забывалась в просмотре фильмов и общении с дорогими людьми, но даже это не складывалось: нарушение жесткой дисциплины на борту этого корабля стоила дорого – гаджеты отбирались в воспитательных целях. Плюс ко всему, она осознала вдруг, что тело изменилось, им стало тяжелее управлять. Добавило масла в огонь ненависти к себе фраза мамы, которая к тому моменту уже длительное время питалась по особой системе.

– Да, представляешь, мне так эта диета помогла, мы с Элизкой теперь один размер одежды носим!

Четырнадцатилетняя девушка и трижды рожавшая женщина. Элиза не могла этого допустить, учитывая, что от нее всегда ожидали идеальности, на фоне чего вполне логично сформировался нездоровый перфекционизм.

– Мам, а что за диета? В чем ее суть вообще?

Так они сблизились ввиду общего стремления стать красивыми. В первую очередь, для самих себя, разумеется. Сначала было даже весело: переписываешь привычки, заменяешь продукты на полезные аналоги, считаешь калории, пьешь воду, вводишь спорт – звучит вполне реально. В тот момент они обе не знали, что здоровье начинается с головы. Поэтому, стремление к лучшему медленно обратилось в погоню за успехом и достигаторство.

Элиза в силу юношеского максимализма принялась за все известные методы ускорения метаболизма в домашних условиях. Изнурительный спорт на жаре стал очередным методом селфхарма. Она наказывала себя за все подряд, особенно, когда не соответствовала воображаемому идеалу. “Красота требует жертв” – так говорят в народе? Держите! Тут вам и противопоказанный бег из-за особенностей строения сердца, и скрипящие от сотен приседаний колени, и отказ от приемов пищи, и одежда меньшего размера, и вода с лимоном на голодный желудок, и литры жидкостей с последующей искусственно вызванной рвотой после любого маленького кусочка, и часовые истерики взаперти собственной головы.

Для тех, кто не знаком с булимией – это расстройство пищевого поведения, которое сопровождается приступами вины за съеденное и вызыванием рвоты, часто развивается после анорексии (полного отказа от пищи) как следствие выстраивания нездоровых отношений с едой из-за искаженного самовосприятия. Это – бешеный зверь, прикидывающийся ручным, долго наблюдающий за жертвой из укрытия, который в самый уязвимый момент диким ревом оглушает остатки разума и мощной когтистой лапой придавливает грудь к земле, намереваясь растерзать невинность на лоскуты отчаяния. Жизнь превращается в одну сплошную боль, унять которую возможно лишь на короткое время – те несколько мгновений облегчения после опустошения трещащего по швам от количества еды желудка.