Усилия, понадобившиеся для подсознательного озвучивания этих слов, были изнурительны для Хоури.

– Ладно, я готова поверить тебе, что он чуждый. Вопрос в другом: а сама ты нам что, своя?

– Хоури, нет времени выяснять отношения.

– Извини, но мне кажется, данная минута ничуть не хуже любой другой, чтобы внести полную ясность. – Формулируя мысли, Хоури не прекращала борьбу, хотя часть ее – та часть, которая была потрясена увиденным в воспоминаниях, – уговаривала сдаться и предоставить Мадемуазели полный контроль над орудием с тайного склада. – Ты хочешь убедить меня, что Похититель Солнц был привезен Силвестом из-за завесы?

– Нет, не хочу. Ты сама видела факты и сама сделала из них логический вывод.

– Черта с два! – Хоури снова набирала силу, хотя ее все еще было недостаточно, чтобы перетянуть чашу весов. – Ты все лезешь вон из кожи, чтобы стравить меня с Похитителем Солнц. Может, он и в самом деле подонок и олицетворение зла, но это ведь еще требуется доказать. Откуда ты можешь знать правду? Разве что сама инопланетянка.

– Хорошо, давай на минуту согласимся, что дело обстоит именно так.

Что-то новое привлекло внимание Хоури. И хотя в поединке с Мадемуазелью ей приходилось нелегко, все же стоило уделить толику внимания изменившейся ситуации.

В борьбу включился еще один участник!

Он находился вне оперативного пространства ЦАПа. Это было не виртуальное существо, а вполне материальное. Только что оно отсутствовало или пряталось, а теперь вдруг объявилось на поле боя. В тот момент, когда Хоури его обнаружила, оно находилось вблизи корабля. Вблизи – не то слово. Оно казалось не то частью корабля, не то его паразитом, вроде рыбы-прилипалы.

Размером с очень маленький космический корабль, не больше десяти метров в длину, оно больше всего напоминало толстую ребристую торпеду, из которой торчали восемь суставчатых ног. И шагали эти ноги прямо по поверхности корабля. Самое странное, что штатная артиллерия по нему не стреляла, хотя еще недавно она без всяких колебаний уничтожила шаттл.

– Илиа! – воскликнула Хоури. – Илиа, уж не задумала ли ты… – И тут же: – Черт, ты же именно это и задумала!

– Какая глупость! – вторила ей Мадемуазель.

«Паук» отделился от корпуса корабля; все восемь ног одновременно отцепили свои клешни от брони. Поскольку корабль продолжал сбрасывать скорость, казалось, что «Паук» падает вперед, причем со значительным ускорением. Как объясняла в свое время Вольева, для таких ситуаций модуль имел собственные маневровые двигатели, позволяющие восстановить контакт с кораблем. Но сейчас «Паук» все отдалялся от «Ностальгии», а ракеты не включались.

Хоури наблюдала за происходящим как бы с разных точек зрения и в таких ракурсах, которые были просто невозможны для человека без имплантатов ЦАПа, связанных с камерами, расположенными на корпусе корабля. Поэтому Хоури ясно увидела, как вдруг выбросили бело-фиолетовое пламя отверстия в средней части «Паука» – там, где торпедовидное тело крепилось к турели с бесполезными сейчас ногами. Сияние выбросов освещало эти ноги поочередно быстрыми вспышками, когда «Паук» прекращал свое падение. Сейчас он вполне мог бы вернуться и занять прежнее место на корпусе. Но Вольева использовала двигатели вовсе не для этого. Через несколько секунд «Паук» уже снова летел, но теперь в направлении орудия с тайного склада.

– Илиа… Я не думаю, что…

– Доверься мне, – донесся голос триумвира и вошел в мозг ЦАПа таким слабым, будто Вольева находилась в другой половине Вселенной, а не в нескольких километрах от Хоури. – У меня кое-что есть – можно это снисходительно назвать планом. Или, скажем, возможностью продолжать драку.