– Вы ведь знаете, – произнёс он спустя некоторое время. – Каждый разумный человек должен стремиться построить свою карьеру, занять как можно более высокое положение в обществе, чтобы принести ему наибольшую пользу. За это общество наградит его всемерным почётом и уважением ну и, конечно же, достойными материальными благами.

– Какая глубокая мысль! Прямо, как на семинаре в академии… Значит, этот полёт – очередной этап в вашей головокружительной карьере?

– Конечно!

– А кем вы будете потом? – спросила Милли. – Старшим менеджером?

– Нет, наверное, главным менеджером! – предположила Лита.

– Нет, генеральным! – засмеялась Нэя.

– Прекратите! – Ниразо попытался железным тоном компенсировать отсутствующее чувство юмора. – Вы ещё слишком молоды и ничего не понимаете в жизни.

– У вас это… разминка окончена, – известил его врач.

Размявшийся менеджер перебрался на степпер и, поскольку он теперь находился спиной к присутствующим, содержательная беседа о смысле жизни прекратилась. Практикантки начали кардиотренировку, а Милли, которой разминочного снаряда не досталось, заглянула под покрывало в томограф.

– Ты там не умер? Чего притих?

– Я думаю, – отозвался лежащий с закрытыми глазами Зая. – Изобретаю.

– Скажите пожалуйста! И что же, если не секрет?

– Да так… Вот если бы в реакторе система охлаждения была двухконтурная, с конденсацией…

– Да ты, оказывается, вообще физик широкого профиля! Книжек разных начитался?

– Ага…

– Да-а… Какая жалость, что ты абсолютно нелегальный человек! Тебе же в университете учиться надо! Если бы ты ещё настоящее образование получил…

Селенит лишь грустно вздохнул, глаза так и не открыл, и заботливая опекунша занялась физкультурой, оставив в покое самоучку-изобретателя. Нэя первой отбегала свою норму на дорожке, помучила гакк-машину и помчалась в душ. За ней вышел менеджер, следом закончила качать пресс Лита, потом и Милли потянулась к выходу. Доктор закончил за шторкой составлять свои графики и тоже ушёл в кубрик.

Слабенький практикант отлежался на своём спальном месте и выполз в коридор. Милли стояла с полотенцем возле душа и ждала своей очереди. Другой душ, находящийся в четвёртом отсеке, видимо, тоже был занят.

– Тебе надо серьёзно заняться спортом, – строго сказала наставница своему подопечному. – Только по специальной программе. Мы Макса попросим, он разработает. А то какой из тебя космонавт!

– Конечно, – уныло вздохнул тот. – Придётся. Я всё время чувствую себя здесь каким-то… неполноценным…

Дверь душа наконец открылась, и оттуда, таща пакет с требующей стирки одеждой, выбралась Нэя, завёрнутая в полотенце от и до.

– Ты чего на меня уставился? – недовольно спросила она нового стажёра. – Что, у меня ноги чересчур длинные?

– Нет, полотенце слишком короткое, – со смехом сказал Алекс, как раз проходивший мимо. – Особенно вот здесь…

И он провёл рукой по тому её месту, за которое тестировал официантку в Браун-сити. Нэя в ответ приласкала его согнутым локтем в солнечное сплетение.

– Я тебе что – гиноид?! – нахмурилась она. – Побереги силы для салона удовольствий!

– Фе… ми… нист… ка… – прохрипел Алекс, согнувшись и схватившись за живот.

– Ещё и обзывается нецензурно! Самец озабоченный!

Нэя гордо удалилась в кубрик, придерживая рукой мокрые чёрные волосы.

– Зря стараешься, – сказала повару Милли. – Нам ещё либидо не включили.

– Даже так? – удивился Алекс, справившись с временной потерей дыхания. – Ну да, вы же люди будущего. Чипированные! А когда же вам его включат?

– По достижении совершеннолетия. После подвигов, – и Милли скрылась в душе.

– Вот так, брат! – обратился повар к новому стажёру. – Совсем мы с тобой отстали от жизни…