Я ехал на автобусе в сторону ГКЗ. Одноклассник подарил два билета на симфонический концерт. Рассматривал пассажиров, всех этих случайных людей. Лица не выражали ничего, кроме усталости и боли, и мне было приятно разделить с ними усталость рабочего класса.

Еще через час мы сидели с Алиной в красивом зале. Смотрели на сцену. Время от времени переглядывались и держались за руки. На всю жизнь я оказался в плену отелей, и кто знает, куда меня это приведет лет через пять. Но а пока я смотрел на музыкантов, видел боковым зрением любимую девушку, держал ее за руку, и все было в порядке. Пока был выходной.

Я смотрел в глаза Алины и не видел ничего, потому что мой взгляд и сердце были пустыми.

– Твоя проблема в том, Артур, что ты не уважаешь и не любишь никого, кроме себя! – Говорила мне Алина во время ссор.

– Ну как же так, как это возможно? Я же уважаю и люблю тебя! – Отвечал я.

– Это я слышу уже полгода, а на деле, чем дольше мы встречаемся, тем больше я понимаю, что раньше ты, возможно, был влюблен. Я была тебе нужнее, чем ты мне. Сейчас все складывается наоборот. Мы проводим слишком мало времени вместе.

– Я работаю!

– Даже когда мы вместе, – говорила Алина, – ты все равно не со мной. Ты весь в себе и в своих мыслях о работе.

– У меня сейчас не самый простой период, ты ведь понимаешь, что это пройдет?

– А что если не пройдет? Что мне с этим делать?

Мне становилось плевать все больше с каждым днем. Я искренне не понимал, как строить отношения, когда ты работаешь. С каждым днем мысль об отношениях с Алиной заставляла чувствовать меня только усталость.

– Как ты можешь мне такое говорить? – Спросила Алина. Она плакала.

– Я просто пытаюсь быть честным с тобой.

В отведенное нам время, в редкие выходные, мы чаще ссорились, чем нет. По выходным мне все больше хотелось скрыться под одеялом от большого и страшного мира.

Мы все так же вместе с мамой и Алиной сидели за общим столом. Но это уже не было тем, что было раньше. Я больше не испытывал нежных чувств к Алине. Я испытывал усталость вперемешку с чувством стыда. Мне не стоило ей изменять. Мы не подошли друг другу. Я никому не подходил.

Проглатывал эти мысли с ложкой супа.

Когда я возвращался домой с работы, я видел голую Алину в своей кровати. Она мирно спала. Я ложился рядом, обнимал ее и чувствовал запах ее тела. Или я все-таки ее любил?

Слишком сложно. Укутывался в ее волосы и выпадал из реальности в сон.

Меня попросили убрать посуду из бэк-офиса ресепшена. Каждый поход на ресеп я воспринимал очень серьезно: когда меня просили принести печеньки для гостей туда, я начинал немного нервничать, прихорашивался, проводил рукой по волосам – чтоб челка не падала на глаза. Приходил, ставил баночку с печеньем на стойку:

– Ты единственный, Артур, кто так аккуратно ставит печеньки, – отметил Азамат.

Я зашел в бэк, собрал посуду и начальница отдела приема и размещения, сказала мне:

– Ты по-английски белмейме?

– Что?

– Мария спрашивает, как у тебя обстоят дела с английским, – перевел Роман башкирское «белмейме».

– Ну да. Upper-Intermediate, – неплохо в переводе на русский.

Мария посмотрел на меня с восторгом:

– Ром, ты слышишь какой у него голос?

– Да, зачетный.

– Может к нам на ресеп придешь, Артур?

Я был в восторге от этого предложения. Еще когда я гонял хаусменом с чистым бельем подмышкой, я косился в сторону ресепа. Поэтому сказал:

– Не знаю, мне нужно подумать.

– Подумать?

– Я был бы очень рад. Но не знаю, что скажет насчет этого Денис.

Он приложил достаточное количество усилий, чтоб меня взяли именно в ресторан.

– Не ссы, – сказал Рома, – мы с ним поговорим.