До сих пор все еще трудились лишь двое коллег Брэнсона: детектив-констебль Ник Николл, возрастом под тридцать, высокий как каланча, усердный сыщик и стремительный футбольный форвард, и детектив-сержант Белла Мой, жизнерадостная тридцатипятилетняя женщина с копной каштановых волос.

Оба не обратили на Гленна ни малейшего внимания. Он прошел мимо Николла, предельно сосредоточенного на заполнении какого-то бланка: поджав губы, словно школьник на экзамене, детектив-констебль старательно выводил шариковой ручкой крупные печатные буквы. Белла не отрывала взгляда от экрана компьютера, в то время как ее левая рука в автоматическом режиме выхватывала из коробки на столе шоколадные шарики «Мальтезерс» и отправляла их в рот. Брэнсон в жизни не встречал человека, который ел бы больше ее, однако при этом женщина оставалась невероятно худой.

Гленн уселся за стол. Естественно, индикатор сообщений моргал вовсю. С фотографии в рамке ему улыбались жена Ари, восьмилетний сынишка Сэмми и трехлетняя дочурка Реми.

Брэнсон снова бросил взгляд на часы – за временем нужно было следить. Ари придет в ярость, если он опоздает и ей придется пропустить начало занятий. Да и потом, ему было совершенно не в тягость сделать жене одолжение – Брэнсон и сам очень любил проводить время с детьми. И тут у него запиликал рабочий телефон.

Звонил дежурный по отделению. Какая-то девушка ждет его на проходной вот уже целый час и отказывается уходить. Не мог бы он переговорить с ней? Все остальные заняты.

– Ага, а вот я, можно подумать, сижу тут без дела и плюю в потолок, – ответил Гленн демонстративно раздраженным тоном. – И чего она хочет?

– Это связано с той аварией во вторник… ну, пропавший жених.

Брэнсон моментально смягчился:

– Понял. Хорошо, сейчас выйду.

Несмотря на невероятную бледность, во плоти Эшли Харпер выглядела в точности такой же прекрасной, как и на фотографии, которую он совсем недавно рассматривал в квартире Майкла Харрисона. На молодой женщине были дизайнерские джинсы с разукрашенным ремешком, в руках она держала элегантную сумочку. Гленн проводил ее в допросную, а затем сходил за кофе для них обоих. Наконец закрыл дверь и уселся напротив посетительницы. Как и все комнаты для допросов, эта размерами похвастаться не могла. Окна отсутствовали, стены были выкрашены в тускло-зеленый цвет, пол покрывал коричневый ковролин, а вся обстановка сводилась к стульям и столу из серого металла; в воздухе витала вонь застоявшегося табачного дыма.

Эшли поставила сумочку на пол. С изнуренного лица, исполненного муки, на Гленна смотрели красивые серые глаза, обрамленные слегка размазанной тушью. Каштановые волосы волной спадали по обе стороны лица на плечи, лоб закрывала длинная челка. Обращал на себя внимание безукоризненный вид ногтей – как будто женщина явилась в участок прямиком от маникюрши. Да и вся она выглядела безупречно, что немного удивило полицейского. Обычно люди в подобном состоянии своим внешним видом пренебрегают, она же словно бы специально нарядилась.

Впрочем, Гленн знал, что женщин вообще постичь нелегко. Однажды, когда их с Ари отношения вступили в напряженную фазу, она вручила ему книгу под названием «Мужчины с Марса, женщины с Венеры». С помощью сего бестселлера Гленн несколько приблизился к пониманию, хотя и отнюдь не полному, психологической пропасти между полами.

– Вас трудно поймать, – с укором произнесла Эшли и тряхнула головой, откидывая волосы с глаз. – Я оставила четыре сообщения.

– Да, прошу прощения. – Брэнсон примирительно вскинул руки. – Двое из моей команды заболели, и еще двое в отпуске. Я понимаю, каково вам.