Счастливец проснулся на заре, поцеловал тёплую щеку, прошептал: «Запри за мной» – и выскользнул на улицу. Осторожно крадучись, словно преступник, направился к дому тётки, чтобы позже опять вернуться в любовное гнёздышко.

– Тётя Клава заметила, что ты не ночевал?

– Не беспокойся, она спала. Я тихонько разделся и тоже лёг.

Следующим вечером всё повторилось. Пара смогла расстаться лишь под утро.

Каждый день у них находились неотложные дела. Всё казалось очень важным: походы в сельмаг, к реке, прогулки по лесу. Осень уже заявила о своих правах, и рябиново-дубовая арка приобрела золотисто-пурпурный оттенок. Листва на ветвях шелестела, приглашая подойти ближе и прочувствовать каждой клеточкой человеческой плоти магнетизм любви.

Однажды Света уговорила любовника подстричь торчащие вихры, а потом сама же расстроилась оттого, что с новой причёской тот стал выглядеть моложе её. Мастеру-парикмахеру не пришло в голову, что омолаживающее действие оказывала не стрижка, а глаза, полные огня. Последнее время Дима не ходил – летал, но партнёрша этого не замечала.

Их разговоры, как прежде, вращались возле Кирилла. Было странно лежать рядом с другим мужчиной и говорить о бывшем муже, но вопросы жгли и требовали ответов.

– Почему ты всегда его защищаешь?

– Знаешь, я уверен, он уже пожалел о своём шаге, а назад пути нет. В жизни не такие законы, как в бизнесе.

– Думаешь, он жалеет?

Дима прижал к себе податливое женское тело, пробежался пальцами по спине, докуда хватило рук.

– Я бы от такой не ушёл.

С рассветом в маленькой избе на краю деревни чуть слышно хлопала дверь. Задержавшийся гость отправлялся к себе досыпать, чтобы вскоре прийти обратно.

По вечерам, словно примеряя на себя роль супружеской четы, они готовили ужин и подолгу сидели за столом. Психологи утверждают – ничто так не объединяет людей, как совместная трапеза, – никакие самые задушевные беседы. Эти два человека становились друг другу ближе, хотя бесед здесь было предостаточно. Проведённый вместе день заканчивался быстро, и наступала чудесная ночь.

Физическая близость не только доставляла плотское удовольствие, но и поднимала Свету в собственных глазах, придавала уверенность и силу. А Дмитрий вновь и вновь заговаривал про Кирилла, точно пытался вытащить наружу всё, что мучило любимую, и освободить от тягостного плена. Воспроизводя слова обидчика, та заводилась, на щеках вспыхивал румянец, а голос возмущённо звенел.

Вот и сейчас, в постели с любовником, она не сдержала эмоций:

– Он сказал, что со мной стыдно выйти в люди: ни одеться, ни привести себя в порядок не умею. Но это неправда! Я же парикмахер! Да я из трёх волосин такое сооружу – закачаешься! И маникюр интересный сделаю запросто, и макияж!

– Успокойся, – со смехом произнёс партнёр, – я тебе верю.

Успокоиться было трудно, она села в кровати.

– А наряды! Знаешь, какие у меня платья есть? О-го-го! Представляешь, какие к нам в салон клиентки расфуфыренные ходят? Они вещи только брендовые покупают, так что мы про моду всё знаем! А вот вульгарно – ещё не значит модно, – видимо, запустив камешек в огород новоиспечённой жены экс-супруга, добавила она.

– Да угомонись ты, – продолжая подсмеиваться, мужчина поймал её за локоть и уложил обратно. – Ты и без причёски красавица. А платье… Что платье? Это тряпка, её каждый может купить. А вот сама-то ты чудо как хороша, и, кажется, я в тебя влюбился… – он помолчал, затем медленно обвёл пальцем овал её лица, – да, влюбился как последний пацан.

Её накрыла тёплая волна. Сосулька внутри мгновенно дотаяла. Тело словно растеклось и замерло, прислушиваясь к новому состоянию. На едва затянувшихся ранах измученного сердца начали пробиваться робкие ростки любви. Нежной и трогательной, о которой не кричат во всё горло, а тихо шепчут на ухо. Когда вокруг летают разноцветные мыльные пузыри, а кудрявые амурчики с лукавой улыбкой целятся в них своими стрелами. И всё живое невольно тянется к влюблённым, как к весенним солнечным лучам.