– Тебе повезло! Как в сказке! – заулыбалась собеседница. – Мой видный из себя, заботливый, но не такой романтик! Узнав о моей беременности, расстроился. Мол, подождать бы год-другой, встать на ноги. А спустя неделю передумал. Сына мне, говорит, роди. Что за народ эти мужики – подавай им мальчиков!

– А я вот уверена, что у меня сын будет. Вовке сон приснился, а сны у него всегда вещие.

– Что за сон та? О чем?

– Не знаю. Он мне его не рассказал.

– Врёт твой Вовка, как пить дать, врёт, – махнула девушка рукой.

– Полежу я, наверно, что-то живот как-то странно болит и на низ тянет, – Светлана опустилась на подушку.

– Не волнуйся, ещё две недели, а то и больше ждать придётся. У меня часто так тянет, потом всё проходит само собой. Полежи немного, и он успокоится. Сегодня праздник, до нас никому дела нет. Я думаю, что в новогоднюю ночь рожать не стоит. Зачем себе и людям праздник портить! Откровенно пошутила девушка.

Ирина открыла глаза и прислушалась к разговору девушек. Рассказ Светланы о том, как её муж обрадовался новости о рождении ребёнка, заставил задуматься и вспомнить, что Сергей не сразу поддержал её, когда узнал, что она в положении. Поначалу он даже предлагал сделать аборт, но Ирина, настояла на своём, и Серёжа постепенно свыкся с мыслью, что станет отцом. Сердце Ирины замерло. Что будет, если с этой девицей у них серьёзно? Что она будет делать одна с ребёнком на руках? Собственного жилья нет, родители умерли, только сестра осталась и та живёт от зарплаты до зарплаты. Получается, муж для неё самый близкий человек.

Ком обиды подступил к горлу, стало тяжело дышать, слёзы навернулись на глаза. Ирина неподвижно смотрела на тонкую трещину в стене и беззвучно плакала. Малыш чувствовал настроение матери и активными действиями в животе показывал свою солидарность. Ирина положила руку на живот и впервые почувствовала, что ей неприятны толчки ребёнка. Вспомнилась хорошая фигура любовницы, Ирина с отвращением посмотрела на свой большой круглый живот с ярко-красными поперечными растяжками. Наверно, в последние месяцы своей беременности она и правда выглядела неуклюжей, смешной клушей, чем и подтолкнула мужа к измене. Девушка громко разрыдалась.

Уже который раз Сергей бросал камешек в окошко Ирины на втором этаже, но никто так и не выглянул. Небольшое двухэтажное здание тихо стояло в морозной тишине, бросая безмолвную тень на узкую тропинку у стен роддома. Не получив результата, Сергей решил прибегнуть к крайним хулиганским мерам, совсем не свойственным его характеру. Взобравшись на самую высокую снежную кучу, он стал громко звать Ирину. На его крики стали выглядывать женщины из разных палат, но в нужном окошке даже тень не мелькнула. Вскоре хлопнула дверь приёмника и на улице показалась женщина очень серьёзного вида.

–Молодой человек, что вы так шумите? Вы же нарушаете порядок, я обязана буду вызвать милицию!

– Вы же мне из второй палаты Якименко Ирину не позвали!

– Не хочет девушка вас видеть, а я заставить не могу! Обидели наверно чем-то её? Завтра придёте, она за ночь подумает, остынет, вот и помиритесь, – строгим голосом говорила медработник.

– Тогда пропустите меня в палату. Мне очень нужно. Я только прощение попрошу и сразу уйду. – Сергей умоляюще смотрел в глаза пожилой женщине.

– Уходите, молодой человек, и не испытывайте моё терпение! – дежурная была непреклонна.

Сергей стоял ещё некоторое время под окнами, в надежде увидеть силуэт Ирины, но ожидания так и остались напрасными. Время было позднее, и жёлтые огоньки роддома постепенно гасли, унося с собой последнюю надежду. Холодный северный ветер трепал густые чёрные кудри и продувал насквозь тонкое драповое пальто. Пальцы ног онемели от холода, что бы совсем не замёрзнуть, Сергей стал притопывать, но это всё было бесполезно: мороз и ветер сделали своё дело. Сергей промёрз до костей и чувствовал, как по жилам разливается холодная кровь. Нужно возвращаться домой, только сейчас он вспомнил, что сегодня 31 декабря – всё-таки праздник.