– Привет, Тезоро! Как твои дела?

– Привет. Нормально, – сквозь зубы процедила я.

– Я сегодня вернулся из Милана. Поужинаем? – как ни в чём не бывало продолжил Лоренцо.

– Конечно! Почему бы и нет? Приезжай, – мой тон был пропитан сарказмом.

– Куда?

– В Дезенцано на Гарде.

– Что?

– Я уехала из Венеции.

Повисла небольшая пауза.

– Какая же ты молодец, что поехала на Гарду! Это замечательное место! Не перестаю удивляться тому, как ты всегда находишь такие правильные решения! Сколько дней планируешь пробыть на озере?

– Пока не вернусь в Россию.

– Я приеду к тебе на выходные. Это будет чудесно! В какой гостинице ты остановилась?

Сил на выяснения отношений не было. В тот момент меня больше волновал верхний слой эпидермиса, который вздулся волдырями и намеривался начать отваливаться.

Через сутки, когда отражение в зеркале становится не столь пугающим, я разживаюсь на рецепшен картой Дезенцано и отправляюсь гулять по городу. Но не успеваю пройти по набережной и пятидесяти метров, как слышу уже привычное «Ciao, bella40!» от незнакомого человека. Даже не взглянув на него, я бормочу себе под нос «чао» и прохожу мимо. Мужчина останавливается, о чём-то думает и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, идёт следом за мной:

– Извините, синьорина, как Вас зовут?

Я молчу.

– Откуда Вы?

Тишина. Самый действенный способ сделать так, чтобы от тебя отстали – игнорировать.

– Ну что же Вы молчите? Совсем не понимаете итальянский?

– Я Массимо. А ты? – он активно жестикулирует руками, чтобы помочь коммуникативному процессу. – Массимо – …?

Не глядя на него, я улыбаюсь и молчу. Он вежлив и соблюдает дистанцию. Просто идёт рядом.

– Ох уж эти немцы! Ни черта по-итальянски не понимают.

– С чего это ты решил, что я не понимаю по-итальянски?

– О, привет! Ты молчала всё время. Здесь отдыхает много немцев. Вот я и решил, что ты – одна из них.

– Может, я просто не хотела разговаривать.

– Ну, а теперь, раз уж мы всё равно выяснили, что ты говорящая, может, скажешь мне свое имя?

Массимо был забавный. Впервые за последние две недели у меня появилось желание от души рассмеяться.

– Александра.

– Массимо.

– Я уже поняла.

– Откуда ты?

– Русская.

– Правда? – с удивлением в голосе уточняет он. – Ух ты…

– Правда. Разве это так необычно?

– Нет-нет. Ты здесь одна?

Я киваю.

– Тогда, может, хочешь прокатиться на яхте?

Этот вопрос заставляет остановиться уже меня. Я окидываю Массимо оценивающим взглядом с ног до головы: обычный мужчина лет тридцати пяти, крепкий, с небольшим животиком, высокий, с тёмно-русыми коротко стриженными волосами, зелёными глазами, в которых пляшут дьяволята, и хулиганской мальчишеской улыбкой. Запахло приключениями.

– Хорошо. Где твоя яхта? – спрашиваю я, ожидая увидеть какое-нибудь утлое судёнышко.

Сейчас вёслами предложит грести, не иначе. Я же ещё та «фартовая» девчонка.

– Она в порту. Сейчас схожу домой за ключами.

– А где ты живёшь?

– В центре. За собором. Пять минут отсюда.

– Ладно. Иди. Встретимся в порту.

Внутренне я ликую, что появилась возможность сбежать, но он как будто прочитал мои мысли:

– Эээ нет, я тебя одну не оставлю. Пошли со мной.

– Не пойду.

– Почему? Ты меня боишься?

– Нет, но я тебя не знаю.

– Ммм, значит, на катере ехать с незнакомцем – это нормально, а в дом к нему идти – нет?

В логике Массимо не откажешь. Хотя в квартиру, занимающую половину этажа, я зайти всё же не рискнула, предпочла подождать на лестнице.

Небольшой белоснежный катер, словно острое лезвие, легко рассекает изумрудный шёлк озера. Мы быстро набираем скорость, и мелкие брызги приятно бьют в лицо. С каждой секундой земля остаётся всё дальше, пока не превращается в тёмную точку, а потом и вовсе исчезает за горизонтом. Едва ступив на палубу, я чувствую, как тело наполняется невероятной лёгкостью, из головы мгновенно исчезают все тяжёлые мысли. Только воде под силу смыть все мои проблемы и усталость. Эта удивительная метаморфоза происходит каждый раз, когда я оказываюсь на борту. Лодки для меня всегда были символом свободы и грации. Ничто не пробуждает во мне столько восторга и восхищения, сколько катера. Возможно, это связано с детством, а возможно, вода – моя стихия.