– У тебя такие туманные заявления, что мне трудно уловить их смысл, – он сердито огляделся.– Куда опять засунули мой файл с договором?

Ну, приехали. Том в плохом настроении просто невыносим.

– Не знаю, я не видела, – ровно сообщила Марина.

– Да ты же здесь копалась! Опять день начался неудачно! Ники со своими прогулами, эта Джонс со своими претензиями! Ты! Куда-то бумаги засунула. Вечно её защищаешь!

– Я её люблю, вот и защищаю. Как жить, если на тебя весь мир ополчился и ещё родители в придачу?

– Ты ей потворствуешь! Покрываешь её проделки.

– Неправда, – возразила, защищаясь, Марина. – Просто у Ники сложный возраст. Она выросла. Она состоявшийся человек, со своим собственным мнением, своими принципами, с собственными взглядами. А ты видишь в ней куклу, которую можно поставить в уголок: пусть не отвлекает. Придут гости – заведём, покажем наше чудо. Кончился завод и опять туда же. Ты лишаешь её права на обладание своей собственной личностью.

– Странные у тебя сравнения, хмуро сказал Том. – Пока её личность оплачиваю я, она принадлежит мне и не толкуй тут о собственности.

– Характер формируется к пяти годам. Дальше мы занимаемся только тем, что перевоспитываем того, кого сами же выучили, как жить в этом мире.

Том смотрел на неё, явно уже думая о другом: некогда заниматься философией с утра. Он глубоко вздохнул.

– Ладно. Скажи мне лучше, Мери, как ты сегодня будешь проводить презентацию программы? Дай-ка мне её, кстати.

Марина с досадой передернула плечами. Как только спор переходит на зыбкую почву взаимной ответственности, Том сразу меняет тему. Иногда ей казалось, что он прекрасно понимает её, а иногда, напротив, она приходила к мысли, что он ничего в жизни не смыслит. Лучше оставить всё так, как есть. Не ссориться же с утра с ним?

Марина поднялась к себе за сумочкой. Вернувшись к Тому, подала ему диск. Стояла рядом, смотрела, как он делает себе какие-то заметки, уткнувшись в экран и думала про себя, что во всём этом недовольстве дочерью сквозит голый эгоизм Тома. Ему просто не нравится "сидеть в луже".

Ники не идеальна, она доставляет хлопоты, причиняет беспокойство, а именно этого Том и не любит.

4

В "башне" действительно оказалось напряжённо. Ни одной свободной минуты. Северный ветер нещадно трепал самолеты, заставляя лётчиков покрываться испариной от напряжения и нервничать диспетчеров у радаров.

Кучевая облачность на севере засвечивала локатор, усложняя определение сигнала. Стив только приглушённо чертыхался. Джеф прекрасно понимал его: сегодня Роберт не вышел на работу.Засветка сильно осложняет контроль. Группе приходилось туго, а у Стива на подмену остался всего один человек. Джеф видел – Баррель нервничает, разглядывая сброшенную на его монитор справочную информацию. Джефу самому пришлось прибегнуть к нескольким несложным дыхательным упражнениям, чтобы "прочистить расчетный центр" – освежить голову.

Это помогало, но всё дежурство так не продержишься. Когда, наконец, у него появилась возможность немного отдохнуть, он, удостоверившись, что Дик запомнил положение самолетов и связался с воздухом, хлопнул Стива по плечу, проходя мимо: надо же его развеселить.

– Что, опять пора оплачивать школьное окно? Рассчитываешь, как будешь делать кадушку в кабинете директора?

– Не каркай, – махнул рукой Стив, морщась.

Школьные окна с некоторых пор для него, как красная тряпка тореадора в воспитании наследников. Теперь Баррель точно встряхнулся. Джеф засмеялся. Стив покосился в его сторону.

– Ты своё получишь, Медведь: и у тебя дети будут, – зловеще пообещал он.

Ну и Баррель, вот весельчак. Нашёл, чем стращать. Такое ему не грозит. Джеф снова засмеялся и вышел: перерыв был слишком мал, что бы пикироваться со Стивом.