– Может, обойдёмся? Вы уже выпили больше чем достаточно.

– Сиди, жди!

Из лавки он вышел с двумя бутылками вина: белого и красного. Одна из них была откупоренной. Кристоф понял – господин Шнайдер хватил немного… Наступило неловкое молчание. Кристоф не знал, что сказать, и был ужасно обескуражен этим. Его мучал вопрос: почему господин Шнайдер опустился до такого безобразия? Неужели нельзя было потерпеть…

Когда они вошли в ресторан и заняли столик, Генрих Шнайдер наполнил бокалы игристым напитком. Кристоф сделал небольшой глоток за компанию и отодвинул бокал.

– Боже мой, Кристоф! Такой здоровый мужчина, а пьёшь, как мышь. Пей до дна, не хитри!

Кристоф тяжело вздохнул. Ему было не по себе в этом душном месте, среди шума множества голосов, звона бокалов и звучащей на всю катушку фонограммы, под которую изливала душу рыжая красотка.

Осмотрев зал, Кристоф поймал вопрошающий взгляд Генриха Шнайдера. Что ж, придётся подчиниться. Полбокала, ещё полбокала, и на душе повеселело. Разговор пошёл легче, голос зазвучал громче. Винные градусы сделали своё дело: Кристоф почувствовал, что опьянел. Интерьер ресторанчика преобразился настолько, что он почувствовал себя другим человеком: уверенным и бодрым. Ну, совсем другое дело! Давно бы так! Где-то на краю сознания призраком возник силуэт Эрики и тут же исчез, и слава богу… Стремясь произвести благоприятное впечатление на своего собеседника, Кристоф с преувеличенным интересом взялся за Шиллера.

Он всё ещё что-то там бормотал на счёт Шиллера, когда Генрих Шнайдер, завидев официанта, подозвал к столику. Стараясь придать голосу уверенность, он требовательно протянул:

– С-счёт!

Почувствовав, что пора заявить о себе, Кристоф отложил Шиллера.

– Плачу я! – твёрдо отрезал он.

Официант обвёл обоих внимательным взглядом и с улыбкой – обращаясь исключительно к Кристофу Шульцу – вежливо произнёс:

– Давайте-ка для начала сделаем первый заказ. Что будете пить и есть, господа?

– А принеси-ка нам… ну, что-нибудь такого… с хлопающей пробкой, – Кристоф старался вспомнить название. – Ага, вот что! Шампанское у вас имеется?

– Разумеется, – заверил его официант.

– А жареный фазан под хлебным соусом?

– Нет, этого нет. Но есть альтернатива: фазан под чесночным соусом.

– Неси!

– Будет сделано. Ждите.

Официант ушёл, и Кристоф снова взялся за Шиллера. Потом настала очередь Гёте. Пошло жаркое обсуждение его произведений. Тем временем на их столике появилось шампанское. Слетела пробка, струя хлынула в бокалы, и с первым же глотком оба гостя поистине ощутили силу притяжения земли. Генрих Шнайдер довольно крякнул и погрузился в себя. Мгновение тишины, а затем с его стороны шёпотом: «Это же отцы литературы!» И тут же заметно изменился. Не только бледность указывала на это, его взгляд стал тревожным – странным. Кристоф вдруг почувствовал, что с ним что-то творится, что-то не так, а он, может, не хочет ему открыться.

– Вы чем-то обеспокоены? – спросил он.

– А-ах, Кристоф, если бы ты знал, как скверно на душе у меня. Голова моя просто кипит недобрыми мыслями, относительно моей жизни. Ох, Кристоф, и тяжкая она у меня, эта жизнь. Боже, сколько людей моего возраста втайне мечтали бы вернуться в ГДР! Впрочем, наверное, есть и те, кто не мечтает. А что мы «восточники» выиграли от объединения Германии? Хорошенькое дельце, если даже постоянной работы не имеешь. Нет работы – пусты карманы. А нужно сводить жену в ресторан, съездить с ней куда-нибудь. Так что, Кристоф, страшись потерять свою работу. – Сделав маленький глоток, Генрих Шнайдер изрёк с горьким чувством: – Кристоф, я должен кое-что сказать тебе, нечто ужасное. Как обидно, как обидно!