Помещение консультации состояло из двух комнат и небольшой прихожей. Вероятно, изначально это была одна большая комната, претерпевшая изменения после перепланировки. Три стола с оргтехникой и бумагами. Два компьютера, за одним из которых сидел мужчина лет тридцати пяти, с аккуратно подстриженной бородкой, в черном костюме и с красной бабочкой на белоснежной рубашке. В Интернете он подавал себя как знающего специалиста в области права по жилищно-коммунальному комплексу. Не мешкая, Анастасия сняла в прихожей пальто и подошла к столу.

Адвокат изучающе посмотрел на нее и осторожно спросил, знает ли она расценки на его услуги.

– Так, назовите их!

– За консультацию – не менее трех тысяч. За написание иска – десять тысяч. Столько же за присутствие в суде.

– Вот это да! – Анастасия Сергеевна задержала дыхание, что не ускользнуло от внимания адвоката. – Первая помощь в суде составляет треть месячной заработной платы научного работника! – Названные суммы действительно, ей не под силу, но вслух она сказала: – Сегодня ограничимся консультацией.

– Тогда, слушаю вашу проблему, – спокойно сказал мужчина.

– Управляющая компания со ссылкой на управу, а затем и сама управа, отказали мне в предоставлении документов о состоянии общего имущества многоквартирного дома после проведенного ремонта над моей квартирой. От этого зависит защита моих, нарушенных прав на коммунальные услуги и безопасное проживание! Отказывают давно, но не официально. В переписке, вопрос о документах, исполняемых субъектами права, исчезает! – Диалог не получается. Для защиты, нарушенных жилищных прав – я вынуждена запрашивать документы через суд. Только, вот – интуиция подсказывает, что и в суде меня ждут новые трудности, и отнюдь не юридического характера.

– А какого же?

– Полагаю, коррупционного! – В переустройстве общего имущества дома в частной квартире чиновники из управы принимали активное участие…

– Каким образом?

– Не оформили документы, предусмотренные Жилищным Кодексом для такого вида работ. Позволили вести ремонт без официальных согласований, без проекта и строительно-технического надзора. А сейчас, оказались в недвусмысленном положении перед Уголовным Кодексом! – Документов, указывающих на особое производство работ для урегулирования правоотношений по факту порчи дома и нарушения энергоснабжения моей квартиры, нет! – Коммунальные услуги оказывают с нарушением требований к безопасности! – Из суда пришла странная повестка, свидетельствующая о вмешательстве управы в работу суда на запрос о предоставлении мне документов. Боюсь, что без поддержки адвоката не справлюсь.

– Если речь идет о соучастии в преступном деянии должностных лиц, то, действительно, убедить судью следовать закону будет непросто, – прокомментировал адвокат.

Он задумчиво водил тыльной частью ладони по чисто выбритой щеке, а потом спросил: – Как вы назвали заявление?

– О защите прав, не связанных с лишением владения. Содержание заявления полностью посвящено отсутствию нормативных документов – доказательств, определенных законом, – при проведении самовольного капитального ремонта и обоснованию их необходимости для защиты моих нарушенных прав.

– Вот все вы так! – недовольно изрек мужчина. —Сначала подаете заявление в суд, а потом приходите на консультацию, вместо того чтобы сделать наоборот.

Одна первая строка заявления, где соседствуют муниципальная недвижимость и приватизированная квартира, может сыграть с вами злую шутку, так как заявитель о правонарушении дает суду возможность манипулировать неопределенными категориями права, которых в законодательстве пруд пруди!