Ее охватило смутное беспокойство, но объяснить его причину она не могла. Скорее всего, это была реакция на слово «истец», поскольку ее заявление в суд не имело искового производства.

Чтобы приблизиться к разгадке, она стала перебирать события последних дней и остановилась на письме из обслуживающей организации, где ей сообщали, что физическое лицо, повредившее силовой провод, пользователем которого она является, отказывается впустить в квартиру аварийную службу и без суда не обойтись.

Исполнитель письма разъяснял, что решающим звеном в этом вопросе является управа. По закону, она может воздействовать на виновника порчи многоквартирного дома путем вынесения его квартиры на торги, но делать этого, по неизвестным причинам, не хочет. С управой Анастасии Сергеевне придется разбираться самой.

После трех часов дня, когда в управе начался прием населения, Анастасия Сергеевна, предъявив удостоверение Академии Общественных наук, где она работала научным сотрудником на кафедре философии, попросила секретаря доложить руководству просьбу принять ее.

Чиновник, видимо, решил, что вопрос как-то касается самой Академии, и ответил согласием. Но по мере того, как Анастасия излагала свой вопрос, его лицо становилось все более безразличным. Из разговора выяснилось, что глава управы, несмотря на длительный и незаконный вывод из строя системы жизнеобеспечения в многоквартирном доме, совсем не готов обсуждать эту тему. Проведение капитального ремонта в его планы не входит. Он все время ссылался на собственника квартиры, самовольно затеявшего ремонт с переустройством коммунальных систем, и на обслуживающую организацию – якобы она отвечает за состояние вверенного ей в управление общего имущества дома и обязана при необходимости обратиться в правоохранительные органы. Вникать в вопросы, связанные с жилым фондом, у него не хватает времени.

– Но обслуживающая организация – подчиненная вам структура. Обяжите ее подготовить документы и совершить действия в соответствии с законом. Вы же понимаете, что речь идет о повреждении имущества федерального назначения, и никто, кроме муниципальной власти, этим заниматься не уполномочен. И не будет.

– Давайте сделаем все быстро, – нашелся глава управы. – К вам подойдет мастер и проведет в вашей квартире новую линию освещения. Оперативно, без всякой возни с документами. А я, извините, не могу заниматься такой мелочью, как электрическое освещение квартир. Если, вас это не устраивает, обращайтесь в суд на виновника порчи коммунальной инфраструктуры.

– Хороша мелочь – порча дома, – парировала Анастасия Сергеевна. – Вероятно, на миллион с лишним ущерба потянет! Кстати, ущерб дому тоже не оформлен. И при этом управленцы кивают на распоряжение из управы. Что вы на это скажете?

Глава управы не ответил, а когда Анастасия настойчиво переспросила, изрек:– Об этом надо спрашивать у моего заместителя или у главного инженера обслуживающей организации. – И неожиданно заявил: – Поддержку и разъяснение вы получили. Прием закончен!

Анастасия Сергеевна поняла, что главе управы вопрос известен. Он знает о порче дома, тем не менее мутит с обстоятельствами ремонта. Решение вопроса связано с исполнением закона лицами во власти. Она транслирует проблему по назначению, а в ответ слышит невнятные объяснения, за которыми стоит бездействие! – Почему?

Из невразумительного объяснения главы управы вытекает, что причина тому – слишком большое количество лиц, ответственных за управление многоквартирным домом. И, когда такое бывает, «дитя остается без глаза». Распоряжение на оформление документов, устранение аварии в электросети и обращение в правоохранительные органы, оказывается, отдать некому. Все «замирают» и ждут решение от крайнего.