– Заканчивается наше с тобой грандиозное путешествие, – задумчиво проговорил Владимир, глядя на море, темное, серьезное под вечерним небом. – От Каспийского до Черного.

– Все когда-нибудь заканчивается, – философски заметил я.

Он повернул ко мне голову.

– Не жалеешь, что поехал?

– Конечно, нет. Сколько всего мы увидели!.. Хотя настроение от всего, что мы услышали, не слишком веселое.

– Да, – согласился он и вновь обратил свой взгляд к морю.

Первого сентября я, Марина и Елена Иосифовна отвели Кирилла в школу. Мы, взрослые, волновались куда больше, чем он. Кирилл спокойно стоял рядом с мальчиками и девочками, его будущими одноклассниками, задумчиво смотрел по сторонам, не слишком вникая в то, что говорила директор школы, немолодая полная женщина с миловидным лицом и явно крашеными темными волосами. Ее страстная речь была традиционной для данного случая, но Кирилл слышал такое впервые.

– Учительница больно уж молодая. Боюсь, что неопытная, – тихо проворчала бывшая теща, обращаясь к нам с Мариной.

– Зато у нее еще не угас энтузиазм, – возразила Марина.

– Энтузиазм без опыта лишь во вред.

– Мама, ну что ты, честное слово!

– Учительница из первого «А» кажется мне посерьезнее. Может, попросить перевести Кирилла в тот класс?

– Мама, давай сначала посмотрим, как он будет учиться в этом.

Теща недовольно замолчала.

Потом Кирилла и остальных первоклашек повели внутрь школы. У самых дверей он обернулся, глянул на нас немного растерянно. Мы замахали ему руками. Навряд ли он понимал, что в его жизни начинается долгий период, который будет связан со многими радостями и неудачами, который подарит ему настоящих друзей и во многом определит его дальнейшую жизнь.

Встречали Кирилла через два часа после его первого дня учебы только Марина и теща. Я приехал вечером на праздничный ужин. Были сестра Марины с мужем и дочерью, которая пошла в пятый класс. Мы пили чай с большим тортом.

Конечно, я не имел возможности отводить сына в школу. У Марины был свободный график, она обходилась без моей помощи. Забирала Кирилла после уроков теща.

Первые два месяца осени пролетели стремительно. Мелькал день за днем, словно окна проносящегося мимо поезда. Дела теснились, наезжая друг на друга. Время казалось спрессованным до предела. Я с трудом успевал по воскресеньям ненадолго увидеться с Кириллом, расспросить его про школу и всего единожды смог навестить Настю. Разумеется, не одну, с Эдуардом, – приезжал к ним в гости.

В самый последний день октября на Северном Кавказе полыхнуло – начались вооруженные столкновения в Пригородном районе Северной Осетии. Ингуши убивали осетин, а те – ингушей. Оружие в тех краях водилось практически у каждого мужчины. Жертвы с обеих сторон были значительные. Конфликт следовало прекратить немедленно. Госсекретарь понимал это, но его вмешательство не помогало – в Пригородном районе продолжали гибнуть люди. Кто-то был заинтересован в таком развитии событий.

Через короткое время госсекретаря отправили в отставку – Ельцин уступил мощному давлению. Я принадлежал к числу тех немногих, кого данное событие не обрадовало. Конечно, он взял на себя слишком много, приобретя невероятное могущество, и это далеко не всех устраивало – недовольных более чем хватало. Но он умел проникать в существо самых разных проблем, умел воспринимать информацию, умел слышать знающих людей и принимать вполне адекватные решения. Мне было интересно работать с ним.

Столкновения в Пригородном районе продолжались. И что хуже всего – федеральная власть однозначно встала на сторону осетин. Мы с Лысенко пытались объяснить вице-премьеру, отвечавшему за межнациональные отношения, что это недопустимо в стране, где живет столько народов. Он бормотал что-то невнятное, а потом предпринял все, чтобы наша вторая встреча не состоялась. Я злился, но сделать ничего не мог. Записка президенту не помогла. Скорее всего, она не попала к Ельцину. Оставалось ждать, чем все закончится.