Но, как назло, ничего не лезло. Он выпил пару сырых яиц и столовую ложку подсолнечного масла. Кто-то где-то, когда-то говорил, мол, оно убирает запах перегара.

– Валь, я поехал на работу.

Напыщенно и бодро, как мог в этом состоянии, крикнул он жене, которая в другой комнате смотрела телевизор.

«Хоть бы не пошла провожать, а то все поймет, что днем бухал», – подумал Роман.

Она коротко ответила:

– Давай, пока.

Это было то, что он желал, но в душе вдруг так защемило! Ведь раньше она всегда выходила и провожала его, потом встречала. Когда все изменилось? Теперь он даже не смог вспомнить, когда все поменялось. Почему только сейчас, а может, в первый раз так?

Но «здравый ум» сказал спокойно и обреченно:

– Нет дорогой, не обманывай себя, так уже давно. Тут же проснулся «плохой» адвокат:

– Да и хрен с ней. Сидит дома, ни хера не делает. Да, ты бухаешь, но ты и семью тянешь. Все на тебе. Ну да, чуть меньше надо выпивать, но это решим, а вот не выйти даже мужа на работу проводить – это неуважение.

В нем кипели эмоции, он глубоко вдохнул, сел за руль и начал свой путь…

Солнце скрылось уже далеко за горизонтом. В родной деревне с наступившей демократией и развитием частного бизнеса, а может, по другим причинам освещенные дороги остались только в центре. Рома знал, что там-то часто и работают гаишники, поэтому пришлось объезжать центральный перекресток по гравийной неасфальтированной дороге. Внутри от постоянных дерганий машины на ухабах становилось все хуже и хуже. Тошнота стала проявлять свои амбиции по защите желудка и все настойчивее пыталась его освободить от содержимого. «Ничего, сейчас пойдет асфальт, километра три, там полегче станет», – подумал Роман.

– А ты закури, перебей тошноту, да и если вдруг гайцы, перегара меньше будет, – проснулся «плохой адвокат».

От одной этой мысли стало еще хуже… Но «адвокат» сегодня был на коне, его слушали.

Тем временем машина выехала на асфальтовую дорогу. Роман открыл окна для свежего воздуха и поддал газа, чтобы увеличить поток. Мысль о сигаретах не отпускала.

«Да где же они? – не найдя сигарет в карманах, подумал Роман. – Скорее всего в бардачке», – мелькнула мысль.

Он наклонился, открыл бардачок – и о чудо, они были там. На миг потеряв дорогу из виду, вдруг боковым зрением он заметил два блеснувших маленьких огонька. Реакция на этот момент оказалась против него, и когда он сосредоточил зрение, внутренний голос прокричал: «ДАВИ НА ТОРМОЗ!» Все, что он успел увидеть, это девочку на дороге, которая то ли сидела, то ли была суперлилипутом. Он услышал и даже почувствовал хлопок и удар. Получилось так, что команда от мозга до выполнения дошла секундой позже этого хлопка.

Машина остановилась метров через 30 после нажатия тормоза. Роман левой рукой держал руль, в правой руке пачку сигарет, правой ногой давил на тормоз. Он попал в некую прострацию. Мозг постепенно восстанавливал события прошедших 10 секунд, как будто вечность. Нога стала неметь. Роман пришел себя, и тут же тошнота добилась своего, он только и успел открыть дверь, как желудок освободил себя от неприятной для него субстанции. Роман утерся рукавом и, оставаясь в машине, закрыл дверь. Мысли лихорадочно стали бегать в голове: «Кого я там сбил? Что это было? А я ведь точно сбил кого-то… Включи аварийку, вокруг темнота! Не включай, если ты реально кого-то сбил, тебя могут заметить, выключи свет и уезжай быстрее. А вдруг не так все страшно, и я смогу помочь, надо выйти посмотреть! А если нет, то точно влип. Пока никого нет, вали!»

Роман все-таки открыл дверь и медленно вышел из машины. Ничего не было видно. Он прошел метров пятнадцать и увидел девочку, лежавшую на обочине рядом с бетонным столбом. Остановился, все тело покрылось мурашками, сердце бешено колотилось, он попятился назад. И здесь опять парад возглавил «плохой» адвокат.