Странно. Может, какой-нибудь психологический «эффект Павлова» сработал?.. Когда кончаешь в рот податливой смазливой секретарше и вместо кайфа испытываешь шоковое потрясение, щедро приправленное отвратным пониманием своего косяка... наверное, это оставляет какие-то последствия.

Потому что сейчас такое ощущение, что меня как отрезало от интереса к левым бабам после вчерашнего. И куда больше притягивает содержимое бутылки.

Угрюмо гипнотизирую ее тяжелым взглядом исподлобья.

Топить поганое настроение в алкоголе - затея тупая и саморазрушительная. Это понятно любому. Но опьянение вырубает способность четко думать, а это сейчас - именно то, чего я хочу. Утопить собственные проблемы на дне бутылки. Переключиться.

Забыть о том, как смотрела на меня Даша там, в лифте...

Это воспоминание постоянно, чуть ли не ежечасно, всплывает в голове и выбешивает до бессильной ярости. Даже ночью снится, как она смотрела.

С пронзительной болью и ужасом.

...будто смертельно раненая лань на чудовище, которое ее убило.

Блядь, блядь... на хуй!

Не дожидаясь, пока официантка поставит поднос на стол, выхватываю виски и прикладываюсь к открытому горлышку прямо так, без возни с разливанием.

— Так, Князев... - внезапно перед моим носом появляется рука Плохишева и вырывает бутылку из рук. - Можешь орать на меня сколько влезет, но нажраться до белой горячки я тебе не дам. Такой вот у тебя хуевый друг.

Медленно наливаясь злостью, я поднимаюсь из-за стола. Прожигаю его бешеным взглядом.

Обычно, когда я в таком настроении, люди передо мной затихают моментально. Одни инстинктивно вжимают головы в плечи, другие неосознанно пятятся, а кого-то вообще парализует...

Но Плохишев покрепче.

Развалившись с отжатой бутылкой на диване, он только вздергивает бровь и комментирует:

— Хм... впечатляюще! У тебя прям вены вздулись и белки побагровели, как у испанского быка на корриде. Тебе точно нельзя больше пить, Влад, - выдав этот вердикт, он вдруг бросает взгляд в сторону двери и досадливо морщится. - Этих еще не хватало...

Я машинально перевожу взгляд по той же траектории, и только это заставляет сдержать кипящее в зубах грязное ругательство.

В ресторан приперлись деловые партнеры Плохишева. Его лучшие дружки по заседаниям в стриптиз-барах и саунах со шлюхами!

Я с такими редко пересекался - они скорее вращались в светско-политических кругах, чем в около-близких сферах моего бизнеса. И единственное, что нас как-то издали связывало - это мой приятель Марат. Единственный сын депутата Плохишева.

— Здорово, Марат Евгенич, Владан Романович! - наперебой здороваются они и какое-то время раздражающе толпятся вокруг стола, стремясь обменяться рукопожатиями с нами обоими. - Добрый день!

Обычно при подобных встречах с ними в разгар рабочего дня приветствиями всë и заканчивается. Но сегодня Плохишев вдруг решил разбавить наш мрачный тет-а-тет.

— Присаживайтесь, - кивает он на диванчики вокруг нашего стола.

Мужчины - их четверо, - приглашение охотно принимают. Один из них - Буйхан Оглымов, лучший юрист криминальных кругов, - ухмыляется, глядя на бутылку шотландского виски в руках Плохишева.

— Короткий рабочий день решили устроить?

— Ага, - лениво отвечает тот, насмешливо глядя на меня. - Разливай давай, махнем за встречу!

Я молча сажусь на свое место и, подтянув к себе нетронутую тарелку с бифштексом, принимаюсь за его яростное расчленение.

Обыграл, сволочь.

Отлично знает, что своего предела я уже достиг, а в компании конкретно с этим юристом не бухаю по-серьезному. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Слишком опасно. Можно случайно сболтнуть что-то и подкинуть в копилочку этой мрази то, что легко будет использовано против меня в будущем. Оглымов на этом, можно сказать, специализируется... так что примеров я уже насмотрелся массу.