– Она еще юна! – В следующее мгновение лицо Ариса приобрело обычные черты. – Но я узнаю, кто он.

Арисия ничего не успела понять, как Арис уже отошел от стойки и буквально в доли мгновений стоял у стола человека, внешний вид которого привлек внимание Ариса.

Арис старался как можно сильнее зажать ладонью кровоточащую рану. И только на обратном пути в казарму кровотечение остановилось. Но, пока она еще шла, он мысленно заставлял себя успокоиться и не реагировать. Поскольку полученная информация, или даже в каком – то роде распоряжение, гласили: быть спокойным.

Граждане, вставшие на защиту пророка, отделались мелкими травмами, ушибами и переломами, а также двоим в потасовке пришлось расстаться с жизнью.

Видя, что опцион пострадал, Сенникс отдал приказ двум стражникам, которые были ближе всего.

– Верцингеторикс. Вибий. Сопроводите Ариса в казармы.

– Будет сделано. – Произнес Вибий.

– Домчим быстрее колесницы! – С улыбкой на лице проговорил Верцингеторикс.

– Ты привык к колесницам Верцингеторикс. Я же нет, – пытаясь смеяться, произнес Арис.

Сенникс с оставшимися людьми продолжил захват пророка. И после, вместе с остальной городской стражей, направился в сыр.

Перед последним поворотом к городским казармам Вибий отделился от Ариса и Верцингеторикса, направившись за лекарем, который располагался недалеко от казарм. Войдя внутрь, Верцингеторикс усадил Ариса на стол. И быстро скрылся в оружейной. Арис снял ножны с мечом и кинул их на свою кровать. Зачем единственный Лезиец, служащий в городской страже, отправился в оружейную, опцион догадывался. Его догадка оправдалась, когда он вышел с бутылью, явно наполненной лучшим Ромейским вином, в руках. Поставил его на стол и, пока искал кубок, Арис начал лакать вино прямо так. Это помогло немного заглушить боль.

– А вот и лекарь, – в своей любимой манере сказал Вибий, входя в комнату.

Лекарь принялся осматривать бровь и глаз Ариса!

– Как вас так угораздило? – Не дожидаясь ответа, продолжил. – Зрение у вас ухудшится!

– Зашей меня уже! – Простонал с нотками угрозы в голосе Арис.

Лекарь раскрыл свой саквояж, вынув оттуда щипцы, нитки и иголку. Положил последнюю в жаровню, так чтобы она падала только лезвием на раскаленные угли. Пока игла накалялась, он аккуратно вдевал нить в иглу, матерясь и проклиная богов, когда не мог попасть в маленькую прорезь. Арис же вливал в себя вино, стараясь не обращать внимание на сквернословие лекаря. Это почти получалось! Когда игла наконец – то накалилась достаточно, лекарь взял ее щипцами.

– Готовы?

– Давай уже, – нетерпеливо прорычал Арис.

– Как пожелаете.

С этими словами лекарь проткнул кожу Ариса, стараясь не причинять боль своему пациенту, но боль была. Арис скалил зубы и жмурил глаза от боли и ожога кожи раскаленным металлом. Лекарь старался шить быстро и аккуратно. Главное для него было то, чтобы поддержать свою репутацию, поскольку в Ромее в каждом квартале были свои лекари. И все они старались держать свою репутацию идеальной, ведь одна ошибка могла стоить клиента или даже клиентов. Хорошими лекарями считались Цегерийцы и в каком-то роде Валейцы. Ариса же зашивал Ромеец, который долгое время учился у Цегерийца, это было видно по щетине лекаря.

Верцингеторикс и Вибий ждали окончания работы, внимательно наблюдая за точечной вышивкой на брови своего заместителя командира.

Еще пара стежков, и лекарь наконец – то завершил работу.

– Готово, – вынув из саквояжа, маленькие ножницы, он обстриг конец нити и прикоснулся к ней двумя пальцами. – Пятнадцать дурумов.

Арис чувствовал боль, когда лекарь прикасался к его шраму. Но терпел.