Он поднял трубку негнущейся рукой и запросил связь с аэропортом Пекина.

– Дасин на связи.

– Доброе утро, это Махир бин Аббад, Малазийские Авиалинии. В зону вашей ответственности должен был зайти наш рейс MH370, видите ли вы его?

– Секунду, Малазийские Авиалинии, – прошли томительные десять секунд, – нет, этот борт не заходил в наше воздушное пространство.

– Проклятие, мы не видим его на карте уже почти три часа!

– Мистер, возможно, сломались транспондеры; по внутренним сетям не было зафиксировано происшествий на земле. Мы свяжемся с военными: проверить информацию о пересечении воздушной границы.

– Спасибо, Пекин.

Махир тяжело поднялся с кресла: нужно налить еще кофе и сообщить руководителям о чрезвычайной ситуации. Иначе он будет во всем виноват; нужно разделить ответственность за эту промашку.

– Нишан, подойди.

– Да сэр, – Нишан оказался рядом через несколько секунд.

– Нишан, действительно рейс 370 пропал с радаров, теперь приборы его не показывают, сейчас я сообщу руководству о потенциально чрезвычайной ситуации. Ты должен подтвердить, что два часа назад ты, также как и я, видел его на экране монитора, и должен будешь засвидетельствовать, что мы не стали поднимать панику, так как видели борт.

– Да сэр, но…

– Никаких но, Ниш, – прервал его Махир – или ты хочешь, чтобы нас с тобой сделали виноватыми?

– Нет, сэр, я понял, сэр.

– Я звоню старшему.

– Господин Шарухи, это Махир бин Аббад, у нас тут чрезвычайная ситуация: один из бортов пропал с радаров, и не появляется уже два с половиной часа.

– Что значит – пропал?

– Транспондеры отключены, на связь, на звонки по спутниковому телефону и на текстовые сообщения они не отвечают.

– Что за борт?

– МН370 Куала-Лумпур – Пекин.

– Когда он должен прибыть в порт назначения?

– Примерно через два часа.

– Кто пилотирует?

– Капитан воздушного судна Захари Ахмад Шах, второй пилот Фарик Хамид.

– Хорошие пилоты, опытный Захари и молодой перспективный Фарик; вы уверены, что ничего не перепутали?

– Господин Шарухи, мы все перепроверили несколько раз.

– Хорошо, я понял; выезжаю в центр, при изменении ситуации звоните немедленно.

2014 год, 8 марта. Малайзия. 6 часов малазийского времени

Фуад Шарухи прибыл в ситуационный центр через час после звонка дежурного, пытаясь разобраться с происходящим. Неумолимо приближалось плановое время посадки самолета в аэропорту Пекина, на всех табло уже высвечивалась «задержка рейса». До момента, когда встречающие и власти поднимут панику, оставались считанные минуты. На работу пришла утренняя смена и Фуад собрал планерку с теми, кто был на месте.

– Коллеги, рейс 370 пропал с радаров в момент перехода из одной диспетчерской зоны в другую над Андаманским морем, вот в этой точке, и с того момента никто не может понять, где он, и что с ним случилось. Даже при падении или сбитии самолета ракетой, датчики, передающие данные с борта, не отключаются все разом. Значит, кто-то отключил всю аппаратуру. Нужно оповестить власти и военных: есть вариант захвата самолета террористами, и его угона.

Последнее сообщение от первого пилота Захари Ахмад Шах было в 1-18 ночи: он подтвердил высоту полета и пожелал спокойной ночи; в этот момент все было нормально. После этого мы потеряли связь, и не знаем, что произошло. Запросите все распечатки переговоров с боротом в диспетчерской, я звоню властям, необходимо начинать поиски.

В семь часов утра на ленты всех мировых информационных агентств прорвалась информация об исчезнувшем рейсе. В аэропорту Пекина начали собираться родственники пассажиров пропавшего рейса, а сказать им по-прежнему было нечего. Огромный самолет просто растворился в воздухе. Запросы были отправлены военным нескольких государств, управление расследованием взяла на себя власть Малайзии.