– Ветром или течением обломки часто выносит далеко от основной линии льда. Этот лед тоже принес ветер. С севера идет циклон, и скоро начнется шторм.

– Тогда лучше вернуться на борт, – забеспокоился отец Иоанн.

Мате усмехнулся и, чтобы не стоять в мокрых носках, последовал примеру священника и поднялся в свою каюту.

Двенадцать часов спустя штормовой ветер обрушился на «Аргонавта» с яростью голодной волчьей стаи. Первый удар стихии пришелся на вахту Фогельзанга, и матросы сбились с ног, готовя штормовые леера на палубах и проверяя крепление грузов в трюмах. Непрерывная череда гигантских волн то возносила корабль, то роняла, чтобы через минуту снова поднять на гребень. После каждой волны нос «Аргонавта» зарывался в воду, смешанную с кусками льда, и холодные брызги обрушивались на корабль, замерзая причудливыми архитектурными формами на шлюпках и мостиках. Ветер завывал в снастях, противно гудел в вентиляционных шахтах, соревнуясь с мерным свистом турбин. Борта корабля, палуба и такелаж сразу покрылись толстым слоем льда, который не успевали смывать струями горячей воды.

К концу вахты каптри охрип, отдавая команды под грохот бури, перекрывающей все звуки даже в закрытых помещениях, и мечтал о том, как вернется в каюту и выпьет горячего чаю. Внезапный сбор офицеров корабля нарушил его планы.

Причиной вызова к капитану послужил сигнал тревоги, полученный от научной экспедиции с острова Крайний. Тяжелый «Аргонавт» качало так, что собравшиеся офицеры с трудом удерживались в креслах, расставленных вокруг длинного стола. Капитан Давен, вцепившись руками в подлокотники, излагал суть проблемы.

– Шесть часов назад с острова Крайний передали сигнал бедствия. Передали по всем правилам в ПВ/КВ и УКВ диапазонах радиоволн. Его зафиксировали и мы, и береговые станции. Однако через пятнадцать минут прошла отмена сигнала. Отмену тоже передали по всем каналам и радиотелефону. Но с тех пор никакой связи с Крайним установить не удалось.

– Может, из-за шторма у них проблемы со связью или энергоснабжением? – предположил первый помощник капитана.

Давен покачал головой.

– Есть еще одна деталь, – дежурный на береговой станции утверждает, что отмену сигнала передавал незнакомый радист. Сам он работает давно и в пределах своего района знает всех. В настоящее время наш корабль – ближайший к острову. СКЦ – спасательно-координационный центр – спрашивает: можем ли мы завернуть к полярникам и проверить, все ли у них в порядке?

В каюте воцарилось молчание. Пока офицеры обдумывали ситуацию, капитан счел необходимым пояснить.

– Мы от них в трехстах милях. При благоприятной ледовой обстановке один-два дня хода. Надеюсь, связь восстановится раньше, в противном случае будем действовать сообразно обстоятельствам. Прошу высказаться.

– Может, радист напился и передал ложный сигнал. Когда ошибку обнаружили, сигнал отменил кто-то другой. А теперь не знают, как выйти на связь снова, – предположил первый помощник капитана.

– Маловероятно, что человек, отменявший тревогу по всем каналам, теперь не знает, как передать сообщение хотя бы по одному из них, – развел руками капитан.

– На полярной станции не напьешься. Там спирт только у доктора, – со знанием дела прокомментировал третий помощник.

– Непонятно, зачем они весь эфир переполошили. Они же на острове, а не в море, – размышлял помощник главного механика.

– Сидят далеко от берега – тоже, считай, на корабле. Кроме СКЦ, спасать некому. Или ближайший корабль, или самолет, – пояснил Фогельзанг.

– Самолет высылать бесполезно – за лето их ледовый аэродром растаял, – возразил первый помощник.