Сергей на всякий случай, открыл и заглянул во все кабинки, но ничего там не обнаружил, кроме загаженных напольных унитазов, гнилых чугунных труб канализации и исписанных похабщиной стенок. Дробилина в туалете не было. Теряясь в догадках, где он мог находиться, Сергей подошёл к распахнутому окну, чтобы вдохнуть глоток свежего воздуха. Из него сверху он увидел в дальнем углу больничного сквера гнилую крышу неприметной старой беседки, затерявшейся в густых зарослях крапивы. Ему в голову пришла мысль, что Дробилин мог укрыться в ней от посторонних глаз, чтобы покурить.

Сергей не ошибся. "Бита" был там, в забытой всеми деревянной беседке, скрытой от прохожих зеленью больничного сквера. Он сидел с ногами на корточках на почерневшей от сырости и времени скамейке и курил уже не первую сигарету. Под ним на земляном полу выделялись свежие плевки и дотлевающий окурок, вслед за которым он задымил новую сигарету.

Сергей, пробравшись к беседке меж высоких стеблей крапивы по узенькой едва заметной тропинке, потирал обожженные руки и с изумлением смотрел на своего приятеля. В нем как будто переменилось что-то. Появились следы мыслительной работы на лице и какая-то озабоченность. Но что более всего удивило Харламова: Антон, как будто вовсе и не обрадовался его приходу. Он лишь сделал глубокую затяжку табачным дымом, поднял на него свой отрешенный задумчивый взгляд и замер в вопросительном ожидании.

– Фух, я еле нашёл тебя. Ты чего это тут спрятался от всех, как Дмитрий Карамазов?

– Курнуть решил, – с тоской обрывисто ответил Антон и пожал протянутую Сергеем руку. Харламов побрезговал садиться на сырую доску старой скамьи, опасаясь испачкать свои черные наутюженные брюки, и беседовал с другом, стоя напротив него. Он решил не высказывать сразу своего предположения по поводу визита милиционеров, так как боялся ошибиться. Но непривычно задумчивый вид друга все больше укреплял его подозрения. Сергей решил зайти издалека:

– Как думаешь, Антоха, тело Тараканова нашли уже?

Угрюмое лицо Дробилина выразило изумление. Он горько хмыкнул и с сарказмом ответил:

– Тело Тараканова по-моему никто и не терял… Я его тело сам видел сегодня. Оно сидело в очереди на перевязку прямо передо мной. И хотя выглядело оно довольно хреново, но все-таки не настолько, как тебе казалось…

– Постой-ка, так он жив и здоров? – воспрянув духом, переспросил изумленный "Сапёр".

– Ну, здоровым его назвать сложно. У него сплошное месиво на лице, и повязку из бинтов придётся каждый день менять. Хоть он и воротил свою морду от меня, я ж не слепой, разглядел. Ну а в том, что он живой, сомнений нет. Могу хоть на библии поклясться.

– Так ведь это потрясающе! Я ж всю ночь переживал… Я не спал, Антон. Ты не представляешь, как важно то, что ты сказал мне сейчас. Это спасение всей моей жизни…

– Погоди радоваться… – с тоской перебил "Бита" повеселевшего было друга, – Я видел сегодня ещё кое-кого… И эта встреча тебе понравится куда меньше… Впрочем, как не понравилась она и мне… Когда я вышел из перевязочной, в коридоре меня поджидали двое вчерашних бугаёв с черного джипа… И я узнал их, "Сапёр". Это Аслан Гасанов и Рустам Мамедов.

– Кто они такие, чёрт возьми? И кто их в больницу пустил… – всплеснув руками, возмутился Харламов.

– Они бандиты, "Сапёр". Их клички – "Гасан" и "Пластилин". Слыхал про таких? Они из кавказской группировки, которая всё тут подмяла под себя… Им каждый местный торгаш и коммерс отстёгивает дань, а они потом часть этих бабок отправляют боевикам в Чечню. Рынок принадлежит им, Кемпинг – тоже. Завод Агрегатов тоже они отжали в 94-м, он и развалился вскоре после этого. Бывшего директора тогда обнаружили в собственной квартире с двумя дырками в голове. Убийц так и не нашли, но выгодна его смерть была только этим ребятам. Его заместитель, вступив в должность, все им отписал…