Представьте себе мир без стариков, – тихо забормотал полностью лишенный какой бы то ни было уверенности Николай. – Вы куда угодно направиться сможете, взять что угодно, делать что угодно, как раньше.

Матвей был в полном недоумении, но старался не показывать этого. Излучатель нормальности? Устранить стариков? Парень говорил что-то фантастическое, даже сказочное, нечто, во что поверить было нельзя.

– Вот что, парень, – сурово начал он, – в институт никто не пойдет. Это опасно. А вот ты для начала, расскажи-ка нам вот что…

Он сделал полшага к Николаю и в этот момент Герда поднялась и посмотрев, на него зарычала.

– Псину свою быстро усмири – приказал Матвей, – а то сейчас пристрелю ее.

Николай в недоумении начал гладить собаку, приговаривая – Гердочка, ну ты чего? Сидеть, спокойно!

Но собака продолжала рычать.

– Ну что ты, хороший мой, устал небось, – послышался со стороны входа скрипучий, но мягкий старушечий голос. – Отдохни.

Матвей и Игорь резко повернулись и увидели, как в землянку вошла невысокая старушка, одетая в длинное серое пальто с повязанным на голове серым меховым платком. Овал ее лица был ненормально вытянут вниз. У нее был длинный с небольшой горбинкой нос и огромные синие, смеющиеся глаза. Старушка улыбалась.

Герда перешла на свирепый лай, готовая в любой момент вступиться за хозяина.

– Мой, хороший, это я, отдохни, – с улыбкой промолвила та.

.– Невозможно! – эта мысль на долю секунды оглушила Матвея (ведь магнолии никогда не подводили), но тут же, собрав всю свою волю, он заорал:

– Людка, Анька, Ольга, бегите!!!

– Раз криков снаружи еще не было, – успел подумать он, – значит, либо старушка их не заметила, либо они, надрессированные им лично, уже как можно тише убегают со всех ног прочь.

Сзади старушки показалась испуганная Нина.

Вышедший из оцепенения Игорь даже не успел крикнуть, когда старушка, схватив Нину за руку, мгновенно развернулась, и обняла ее – оглушительный ор женщины раздался практически тут же.

– Милая, отдохни. Устала ведь.

– Нина!!! – Игорь бросился на бесполезную (хотя он об этом забыл) подмогу жене. Матвей осторожно двинулся за ним. Старушка с улыбкой продолжала обнимать Нину, проводя кистями по ее спине, оставляя на ней огромные кровавые каналы.

Чтобы полностью съесть взрослого человека, старику, как правило, требовалось не более пятнадцати секунд.

Люды, Аньки и Ольги нигде не было видно.

Игореша, помоги! – захлебываясь кровью уже хрипела Нина, отчаянно извиваясь в стальных объятиях старушки.

Тот подбежал к ним и, схватив супругу за кисть, что есть мочи рванул ее к себе. Но безуспешно. Матвей, сам схватил Игоря за руку, и прошипев, – бежим, – рванул его на себя. Игорь поддался, хотя взгляд его был все еще прикован к поедаемой жене. Матвей продолжал его тащить за собой. Они двинулись вглубь участка – староста надеялся уйти через огород. Почти дойдя до ограды, Матвей, резко бросился в кусты, пытаясь повалить рукой и Игоря, но это ему не удалось, и тот сделал еще шаг вперед.

На старой ограде, свесив ноги, сидел, чуть покачиваясь, пожилой человек. Он был одет в распахнутую черную телогрейку, серый свитер и покрытые ржавыми пятнами, штаны. На ногах его были разваливающиеся башмаки. У него был непропорционально огромные челюсти и щеки, плоский и широченный нос, обрамленные седыми бородкой и усами, малюсенький лоб, потная лысина и маленькие с хитринкой глазки.

Человек блаженно улыбался, глядя вверх. Он как будто наслаждался чистым воздухом, пением птиц и видом крон деревьев и неба.

– Хорошо-то как, хорошо-то как, – мурлыкал он, а потом, посмотрев на застывшего в оцепенении Игоря произнес: