– Да.

– «Блейд» – против тебя, а «Кларион» – за?

Он кивнул.

– И Сэм Роупер, бывший окружной прокурор, все еще старается достать тебя?

– Не так сильно, как раньше, – рассмеялся Селби. – Он несколько растерял свое влияние, а заодно, я думаю, и часть своей обиды. Занялся частной практикой.

– А та девушка, мисс Мартин? – спросила Инес. – Как ее звали, Сильвия? Ты часто ее видишь?

Он сказал с улыбкой:

– Всякий раз, когда у меня начинается расследование, оказывается, что она как раз им и занимается. У нее нюх на тайны, как у гончей на спрятавшегося кролика.

– Во всяком случае, – заметила Инес, – теперь вы будете видеть и меня, господин окружной прокурор… и довольно часто.

– Теннис? – спросил он.

Она покачала головой:

– Больше никакого тенниса. Ты вырос из этого. И я тоже. Теперь мы перенесем свои битвы в зал суда. И я намерена заставить тебя поработать, как когда-то на теннисном корте.

– У тебя была плохая подача, – он испытующе смотрел на нее, – и ловкий ответный удар.

– Подожди, пока мы не встретимся в суде, – пригрозила она со смехом, который, казалось, подчеркивал значение ее слов. – А как насчет обеда сегодня вечером, Дуг? Мы можем забраться в мою машину и улизнуть в Лос-Анджелес. Я знаю место, где…

Она остановилась, заметив выражение его глаз.

– Встреча? – спросила Инес.

– Занят, – сообщил ей Селби, – еду в Аризону по одному делу.

– Поездом?

– Нет, самолетом.

Она хотела было что-то сказать, но остановилась.

– Понимаю, – только и произнесла она. – Полагаю, будет представлена пресса?

Селби встретил ее взгляд и коротко ответил:

– Да.

Теперь была ее очередь переменить тему. Она посмотрела на фотографию отпечатков пальцев на его письменном столе.

– Кто этот мошенник? – спросила она.

– Мы не знаем, – сказал Селби и, немного помолчав, добавил: – Пока.

– Не возражаешь, если я взгляну?

– Нет, конечно. – Он подтолкнул снимок через стол.

– Кто делал классификацию? – спросила она.

– Боб Терри.

– О, он теперь на службе у шерифа?

– Да, стал дактилоскопистом.

– Я не уверена, что могу согласиться с этой классификацией, – холодно сказала Инес.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Селби.

– Я думаю, то, что он классифицировал как завиток в своем знаменателе, в действительности скрытая дуга.

Селби воскликнул:

– Бог ты мой, Инес, не говори мне, что ты не только адвокат, но и специалист по дактилоскопии.

– Нет, я не специалист, – улыбнулась она, – но изучала криминологию и знаю кое-что об отпечатках пальцев.

– А для чего тебе криминология? – спросил он.

– Она ведь имеет отношение к юриспруденции. Я хотела увереннее чувствовать себя в своем деле, а в нем без криминологии не обойтись.

– Мои познания в дактилоскопии довольно поверхностны. Так что давай объясни, в чем дело, – попросил Селби.

Она начала:

– В классификации пальцы делятся на пары и каждый палец имеет числовое обозначение. Первый – это шестнадцать, второй – восемь, третий – четыре, следующие – два и один. Первый палец пары идет в знаменатель, второй – в числитель, затем прибавляется единица, но только в том случае, если на этом пальце есть завиток. Например, в этой классификации пять над тридцатью двумя, это означает, что имеется один завиток в числителе третьей пары и что все знаменатели классифицируются как завитки.

Селби спросил:

– А в чем различие между завитком и дугой?

– При дуге гребни поднимаются выше в центре и не закругляются вновь, тогда как в завитке гребни образуют ряд кругов или спиралей вокруг стержня или оси. Возьми увеличительное стекло, Дуг, и посмотри на этот отпечаток, я покажу тебе, что имею в виду.

– А я думал, что при классификации подсчитывают гребни, – сказал Селби, доставая из ящика стола лупу.