– "Великобритания" сорт называется. Обвыкнешься, покажу как сажать.

Кира привела в порядок веранду и теперь там стоял большой стол, за которым было так приятно попить чаю, поговорить. В углу стояло кресло-качалка, которое обожала Арина. Почти каждый вечер она устраивалась там в обнимку с рыжим нахальным Василием, который с самого первого дня почему-то решил, что будет жить на два дома. Теперь Кира очень осторожно утром выходила на крыльцо, после того, как однажды наступила на одну из мышей, которые ровным рядком лежали на ступеньках. Вася честно отрабатывал себе право в любое время появляться на пороге, хотя Кира и так бы его пускала, ведь Арина от этого рыжего наглеца просто млела.

Из всех соседей Кире не понравилась только Зинаида. Она была немного старше, но очень уж навязчивой и болтливой. И, ладно бы еще, просто болтала. Нет! Зинаида была профессиональной сплетницей. Кира сначала не поняла, что происходит, а потом всеми способами пыталась свернуть беседу с самого начала, чтобы не слушать про людей гадости.

– Тетя Паша, ну как мне ее унять? Это же просто поток сознания какой-то.

– Кирочка, ты с ней ничего не сделаешь. В дом пускать перестанешь – она такого поклепа наведет, что ввек не отмоешься, хоть тебя тут все и знают уже. Ну вот такой человек поганый. Я ее отвадила. У меня кошки, а у нее аллергия.

– Завести кота что ли? Или собаку…

Кира задумалась.

Зинаида уже поняла, что у Киры есть свободные интеллигентные уши, которые не могут отправить на все четыре стороны, и дорогу в дом забывать не собиралась. Кира наливала ей чай и начинала про себя петь песни, чтобы не слушать. Зинаида вещала в пространство, ей даже не нужны были ответные реплики.

Прошло немного времени и Кира заметила странную вещь. Когда на пороге появлялась Зинаида – обязательно что-то случалось. Первый раз она порвала новую юбку о непонятно откуда взявшийся гвоздь. Кира готова была голову на отсечение дать – не было его там! Михалыч только недавно закончил крыльцо и почти два дня любовно шлифовал перила и косяки дверей. Расстроенная Зинаида в тот день даже полслова не сказала, только и успела, что поздороваться. В следующий раз Зина села мимо стула. Это вообще не укладывалось в голове, так как стул стоял в простенке и падать там было попросту некуда.

Это ли помогло, или нашелся слушатель получше, но Зина стала захаживать реже.

Обрезая как-то утром кусты у ворот, Кира случайно услышала разговор Зинаиды с тетей Пашей.

– Ты, тетя Паша, ничего не понимаешь. Живет одна, с ребенком, и чтобы мужика не было? Не поверю. Дом в порядке, сад в порядке, точно кто-то есть. Приезжает небось, иначе бы уже заметили его.

– Балаболка, ты, Зинаида! Сама же знаешь прекрасно, что ей Михалыч помогал, а она ему платила. Что несешь-то?

– А дом?

– Что дом?

– Весь город про этот дом знает, что проклятый он! Что пора уже ей ноги делать отсюда, а она все живет и в ус не дует. Почему так? Постоянно люди к ней идут. Ко мне не идут, а к ней толпами. Почему?

– Потому, что не место делает человека, а человек место! Кира хороший человек, вот люди к ней и тянутся. Иди-ка ты, Зинаида, по своим делам, а то у меня… молоко на плите.

Кира тихонько отошла от ворот и усмехнулась. Бывают же люди!

– Мааам! Мама, ты где? – Арина стояла на крыльце.

– Здесь я! Ты проснулась, умылась?

– Нет пока! Подожди! Смотри!

Кира повернулась в ту сторону, куда показывала пальцем дочка. По дорожке из глубины сада шел Василий и тащил за шкирку маленького пушистого, рыжего, как он сам, котенка. Дошагав до Киры, он укоризненно посмотрел на нее. Та нагнулась и получила в ладони пушистый подарок, громко выражавший свое возмущение подобным обращением.