Скорее всего, Цынин надеялся, что девушка взорвется и начнет резко отвечать, чем поставит точку на своей кандидатуре.

Но, к его величайшему удивлению, Симфориана опять-таки дала подробный ответ на данный вопрос.

Воцарившееся снова неловкое молчание было внезапно прервано Арсением Пономарёвым. Он довольно вкрадчивым голосом спросил:

– А вот скажите, пожалуйста, Симфориана, почему вы предпочитаете деревянные бусы? Мне это, как человеку, увлекающемуся всем необычным, очень хотелось бы знать.

Симфориана, не моргнув глазом, опять затараторила:

– Понимаете ли, издавна дерево использовалось человеком в быту. Поэтому совершенно не случайно, что первые женские украшения делались именно из дерева. Деревянные бусы многие предпочитают носить от сглаза, порчи, различных бед и болезней. Потому что дерево впитывает в себя биоэнергию земли и потом отдает ее человеку.

Цынин, уже вполне овладевший собой, сипло спросил:

– Какую тему для диссертации вы выбрали?

– Я пишу диссертацию на тему «Развитие ювелирного искусства конца 19 – начала 20 века и его влияние на хронику преступлений».

– Мы берем вас! – вскочил со стула крайне возбужденный Пономарёв.

Цынин с удивлением уставился на напарника. Но тот, сдвинув брови, сурово взглянул на него и направился прямиком к Симфориане.

– Знаете, уважаемая Симфориана, – аккуратно взял он ее под локоток, – я тоже окончил истфак и тоже работаю над диссертацией. Она называется «Легенды Москвы и их исторические корни». Я думаю, что мы с вами найдем много общих тем и для разговоров, и для наших диссертаций.

Симфориана, сияя от счастья, улыбнулась Арсению и преданно посмотрела ему в глаза. От этого ее теплого, почти ласкового взгляда Арсений почувствовал, как у него что-то кольнула в позвоночнике и по телу прошла дрожь. Он смутился.

– Главное, чтобы вы нашли много общих тем для нашей работы, – беззлобно пробурчал изумленный Цынин и пошел мучить кофемашину.

Так Симфориана Ильинична Поспелова, «можно просто Сима» в одночасье была принята на работу секретарем-администратором в детективное агентство «Цыпа».

Борис Аркадьевич Айсман, один из четырех игроков в «домашний» покер, о которых мы рассказывали в первой главе, будучи весьма богатым человеком и довольно известным московским коллекционером предметов искусства, тем не менее был глубоко несчастен. У него не было детей.

Несмотря на многолетний брак с обожаемой им Тамарой Всеволодовной, потомства у них так и не случилось.

Оба – каждый по отдельности и вместе – они тяжело переживали этот неприятный момент. Но небеса, видимо, решили за что-то наказать их.

Правда, у Тамары Всеволодовны за океаном была любимая племянница, которая только недавно сменила московскую квартиру на монреальскую, уехав вместе с родителями в Канаду на постоянное место жительства. Племянница, пользуясь современными достижениями науки и техники, регулярно звонила тетушке по ватсапу и даже общалась с ней по скайпу.

Но все равно это была лишь малая толика душевного тепла, и ею никак нельзя было заменить общение с собственными детьми, которых Тамара Всеволодовна была лишена по определению.

Никогда не работавшая официально и в основном ведущая домашнее хозяйство при помощи домработницы, Тамара Всеволодовна частенько грустила, навевая тем самым тоску смертную на своего супруга, который стремился многочисленными подарками (в основном драгоценными ювелирными украшениями) хоть как-то сгладить тревожные мысли супруги.

Постепенно, когда через много лет надежды Айсманов на продолжение рода окончательно угасли, в голове Бориса Аркадьевича стал вырабатываться определенный образ мыслей, а именно: он во что бы то ни стало хотел ребенка, неважно, сына или дочь. Для того чтобы наследник мог продолжить его дело, скрасить старость и вообще, чтобы не считать себя обделенным судьбой. Правда, в сложившейся ситуации Айсману можно было надеяться лишь на чудо, настоящее чудо… Но он не терял надежды…И был готов даже на то, чтобы в один прекрасный день у их двери был обнаружен подброшенный младенец.