Манабу ждала меня в центре печати Ци. Я вошла тихо, также тихо спустилась; старшая жрица всё это время стояла спиной и, казалось, даже не заметила меня, но когда я остановилась позади неё на расстоянии вытянутой руки, Манабу негромко процедила:

— Ты пришла.

— А был выбор?

По характерному выдоху, поняла, что старшая жрица усмехнулась, а после, когда она обернулась, я воочию увидела её многозначительную улыбку.

— Готова?

— Трудно сказать, — выдохнула, с сомнением рассматривая золотой круг, в который мне нужно ступить, — наслушавшись разных ужасов, неудивительно засомневаться в своих возможностях…

— Тебе смысл переживать, Юэ? Ты же… сильная душа, разве нет? — акцентировала Манабу, красиво изгибая правую бровь.

Вместо ответа, я сделала шаг вперед. Ожидала, плохо станет или голова закружиться, но ощущения никак не изменились. Пока ещё.

Я подошла к жрице, расправила плечи и посмотрела прямо на неё, не давая ни малейшего шанса ей засомневаться во мне. За себя переживать буду только я. Сама. Внутри себя. Но никому не позволю увидеть мою слабость.

— Печать Ци… живая, — продолжила Манабу объяснения, — она сама возьмет часть жизненной энергии и напитает ею узилище Мириады. Тебе нужно будет лишь занять удобную позу и расслабиться. И постараться не потерять сознание, — добавила Манабу через несколько секунд. — Поняла, Юэ?

— Не сопротивляться, а расслабиться и получать удовольствие. Поняла. Ничего сложного.

— Шутки не уместны, Юэ. Здесь всё серьезно.

— Да-да, никаких шуток, — посмеялась я, усаживаясь в позу лотоса.

— Что ж, медитация во время обмена жизненной энергией — неплохое решение, — похвалила Манабу, хотя никакой медитацией я заниматься не собиралась, я даже не умела и не понимала как вообще правильно медитировать, просто эта поза показалась мне… подходящей.

— Конечно. Всё серьезно! — процитировала старшую жрицу, вызвав в ней очередное негодование.

— Если станет совсем плохо, покинь печать, — это последнее наставление, которое дала Манабу прежде, чем оставить меня в узилище наедине с демоническим драконом.

Тьма окутывала пространство беспросветной пеленой, настойчиво пытаясь поглотить свет, излучаемый печатью Ци; черная дымка приближалась к краю печати, аккуратно пробовала его окутать, но начинала подрагивать, подобно огоньку на свече, который вот-вот потушат пальцами, и пугливо отступала. Я отстранённо наблюдала за игрой света и тьмы, поднимала взгляд на густую пучину, жмурилась в попытках увидеть хозяина узилища, но его… не было. Минцзэ не смотрел в ответ, не наблюдал. Если в прошлый раз я четко ощущала на себе пристальное внимание чужого взгляда, то сегодня… ничего.

И потом тоже… Когда не я, а другие новенькие жрицы пробовали сдержать силу дракона. Ни одна не видела его.

И даже когда во второй раз настала моя очередь… Минцзэ не объявился. Ни разу. Единственное, чем награждало время, проведенное в узилище Мириады, — легкое недомогание, которое бесследно проходило после восьмичасового сна.

* * *

Тишина редко бывает вестником хорошего, пусть люди так отчаянно стремятся к тишине и спокойствию собственной жизни, где в их небольшой мирок, красиво названый «зоной комфорта», никогда не заглянут перемены. Даже перед яростным штормом на море штиль.

Наш мирок — мир бесправных жриц храма Тишины — подозрительно наполнился тишиной. Девочек спокойствие радовало; новоиспечённых жриц узилище Мириады почти не страшило, жуткие байки, которых мы наслушались ранее, оказались ложью… пока ещё, наверное. Меня окружающая гармония сильно напрягала; да и собственные негативные мысли о том, что я застряла в этом мире, периодически одолевали и не давали холодно мыслить. Нужно быть одновременно на чеку перед монстром и искать способ вернуться домой.