От грохота моего кулака в стену, едва не свалился барометр, показывающий «переменно». Зато внутренний барометр застыл на делении «Буря».

***

К моему великому удивлению, в пятницу мы таки выехали. На моей машине, естественно - переть на себе амуницию я был категорически не согласен. Спальники, металлоискатель, ящик тушенки и прочая, и прочая - поклажа была совершенно неподъемной.

Я и сам не знал, чего хотел от этой поездки. Отдохнуть? Развеяться? Развлечение сомнительное, а отдых в компании почти незнакомых молодых людей... Отвлечься - пожалуй, как раз то, что мне нужно.

Ребята, хоть и не принимали пока меня за своего, были мне по-своему благодарны. И в чем-то уже слушались. Скажем, согласились оставить в городе шестиместную палатку - и так багажник был забит до отказа, да еще и на крышу навьючили тюк с теплыми одеялами. В любой деревне можно снять комнату, или летнюю кухню, или просто сарай. Это не так дорого, но гораздо удобнее. Всё пищу готовить не на костре, не говоря уже об электрическом освещении. Те же аккумуляторы в металлоискателе надо подзаряжать.

Моя «лошадка» бодро катилась по шоссе в сторону Смоленска, а занявшая кресло рядом с водителем Соня решила детально повторить свою историю - видно, специально для меня. Чтобы я вдруг не надумал уехать в первый же день и забрать металлоискатель - оставшийся, кстати, в числе неликвидов на складе. Заказывали нам его какие-то авантюристы, но потом исчезли бесследно, так и не выкупив.

- Мне бабушка об этом кладе рассказывала... А ей - мать. Это что-то вроде семейной легенды. Дед моей прабабки, Станислав Горецкий, был поляком, его семью выслали после восстания, - объясняла Соня. - Когда оно было, в тысяча восемьсот шестидесятом году, кажется? Или не выслали - сами они уехали, точно неизвестно. Дед красавцем был, удачно женился - на графской дочери, получил приличное приданое, земли, усадьбу в Терёшках. Титул, конечно, ему не обломился, но семья считалась очень знатной и богатой. Да только не все ладно в ней было. Дядя прабабушки, Михаил, то ли на бегах проигрался, то ли в карты… В общем - пустил себе пулю в лоб. Да и брат деда, Казимир, тоже что-то натворил - несколько лет на каторге провел. Потом приехал к деду, тот его рядом со своим домом поселил, но наособицу. И через несколько месяцев его убитым нашли. А в деда стреляли - наверное, те же, кто брата убил... Но только он жив тогда остался.

- Да, зажигали твои предки! - с заднего сидения подал голос Макс. - Несмотря на то, что графья.

- Они не графы, я же уже объяснила. Дед был польским дворянином. А семья была интересная, это точно. У прапрапрадеда было четверо детей, Михаил, Дементий, Софья и Анна. Михаил, как я уже сказала, застрелился, Дементий женился и получил основную часть наследства, а Анну, мою прапрабабушку, с хорошим приданным выдали замуж. Только муж оказался какой-то жуткой сволочью, и через несколько лет она вернулась к брату в Терёшки - с двумя детьми. Тогда развестись было сложно, но вскоре её супруг умер, и она вышла замуж во второй раз - за священника. И тогда родился третий ребенок - моя прабабушка Елизавета.

- Это в каком же году было? - спросил Роман. В руках он держал синюю пластиковую коробочку и, разговаривая, не забывал нажимать на кнопки – играл в «тетрис».

- В конце прошлого века, - ответила Соня. - Я точно года не знаю. В революцию ей было примерно столько же лет, сколько мне сейчас. Дядя в ней души не чаял, своих детей у него не было, да и воспитывал Лизу фактически он - родители её умерли, когда она была ещё маленькой. Старших братьев отправили в Москву учиться в университете, а девочка осталась.