Исгерд отшатнулась и крепче прижала к себе дочь. Маленькая Льялл проснулась и заплакала оттого, что мать слишком сдавила ее, но, казалось, Исгерд не слышала криков дочери. Она просто смотрела на своего сына.

Свенд качнул головой и сделал шаг в направлении своего нового вождя.

- Его глаза, взгляните на его глаза! - прошептал кто-то из воинов.

Прошедший мгновение назад на глазах у всех бой с Хареком был забыт. Окружившие Трора люди со страхом и удивлением смотрели на странные изменения, произошедшие с глазами сына вождя. Они стали из темно-карих ярко-желтыми. Всего на какое-то мгновение, пока юный воин мысленно праздновал победу над своим первым настоящим врагом, а затем глаза приобрели привычный цвет.

- Что с тобой? – спросил Свенд с беспокойством в голосе, с тревогой всматриваясь в лицо юноши.

Трор только улыбнулся в ответ. Он не понимал удивления в голосе воина, а его мать, словно почувствовав что-то, резко обернувшись назад, увидела тех, что стояли в отдалении. Ее брови сошлись на переносице, и Исгерд только крепче прижала к себе дочь.

- Коннор, - произнесла она еле слышно, узнав одного из незваных гостей.

А где-то вдалеке море все дальше к темному горизонту уносило от берега пламенеющую ладью, окрашивая волны в цвета заката.

2. Глава 1

Несколько лет спустя

Распахнув настежь тяжелые дубовые двери, я вышла во двор, подставляя лицо теплым ласковым солнечным лучам и улыбаясь бесконечному синему небу, опрокинувшемуся над головой. Теплый ветерок ласково коснулся моих волос и полетел дальше, туда, где высокие черные сосны, словно сказочные великаны, стоя на утесе, вглядывались в волнующееся море. Я же поспешила за угол дома, миновала кузню, поздоровавшись с кузнецом по имени Эгиль и, пробежав мимо длинного здания, где жили дружинники отца, оказалась на залитой солнцем площадке. На вытоптанной траве взмахивая мечами и бросая по мишеням ножи и копья, тренировались наши воины.

Дружина у отца была малочисленна. Но людей вполне хватало для того, чтобы охранять наши земли и ходить под парусом единственной отцовской ладьи. Те времена, когда он торговал или отправлялся с набегами, давно уже миновали, и теперь дружина была призвана охранять наши земли. Разглядев среди упражняющихся мужчин брата, я забралась на плетень и стала молча наблюдать за ним.

Мой брат был красив. Высокий, отлично сложенный, крепкий с гривой каштановых волос, с худощавым лицом, на котором, словно два озера, светились добрые синие глаза. Двигался он с легкостью опытного воина, молниеносно делая выпады, парируя встречные удары, умело уклоняясь от своего противника, которым был не кто иной, как наш отец Гуннар. А он когда-то в молодости ходил под началом одного из величайших воинов севера и считался не последним в его дружине.

Конечно, сейчас отец уже не тот, что в молодые годы, но он все еще быстр и уж точно куда более опытен, чем его сын.

Я видела, что Олав уже порядком устал. Его движения были слегка заторможены, рубашка на спине взмокла от пота, а меч с каждым разом поднимался все тяжелее. Бой скоро закончится, поняла я и, спрыгнув на землю, прошлась вдоль ограды, следя за тем, как один из воинов отца метает ножи в подвешенную на столбе мишень. Делал он это настолько ловко, что я застыла и невольно залюбовалась отточенными и резкими движениями северянина.

- Отец, - услышала я голос Олава и повернув голову посмотрела на брата. Олав перевел дыхание и опустил меч.

- Что скажешь? – спросил он, пристально глядя на Гуннара. - Сегодня я дрался лучше?

Отец стянул с себя пропитанную потом рубаху и посмотрел на сына.