Словно в подтверждение тому, внутри мертвеца что-то запузырилось. Звук отдалённо напоминал закипание воды и не предвещал ничего хорошего.

– У нас выбор небольшой: дождаться, когда он лопнет, или рискнуть и попытаться отнести тело к костру до того, как это произойдёт. Что выбираешь? ― девушка выжидающе посмотрела на меня. Несложно заметить, что, несмотря на спокойный тон, в её взгляде читалась неприязнь. Нет, не к трупу, а непосредственно ко мне.

– Второй вариант. Помимо него, у нас тут есть ещё товарищи, которым не мешало бы сгореть в адовом котле. Он, ― я указала взглядом на упыря, ― уже точно никуда не убежит.

Я постаралась не обращать внимания на её многозначительный взгляд и плескавшиеся в глазах эмоции. Какой смысл? Незачем акцентировать на этом внимание, ведь это может привести к конфликту. Это равносильно тому, как если бы начать придираться к человеку на ровном месте. Девушка имеет полное право так себя вести, а мне ничего не остаётся, кроме как принять её мнение и не давать волю собственным эмоциям. В одном «старшая» была всегда права: излишняя горячность и эмоциональность зачастую больше вредят, нежели помогают. Правда, её слова были адресованы Дэвиду, но их смысл от этого не меняется.

С того момента, как я пришла в себя, это был первый (и относительно нормальный) диалог с Сарой. До него подруга предпочитала молчать, и, более того, старалась даже не смотреть на меня. В полной тишине мы делали одно дело, словно два незнакомых человека. Как бы мне ни хотелось поддержать её, приходилось всё время напоминать себе, что на данный момент это далеко не самая лучшая идея. Пусть мне самой было нелегко, да что там говорить, просто тошно, но ей было в разы хуже. Никогда не забуду печать страха на её лице, неподдельный ужас в расширенных глазах, мокрые от слёз щёки. Чёрт, после всего произошедшего она ещё хорошо держится. Не берусь утверждать, как я вела бы себя, окажись на её месте.

Наша группа закончила уборку базы, когда на улице начало светать. Костры догорали своё, отбрасывая последние отблески на асфальт и крыши зданий. Воздух уже не был наполнен ужасной смесью, состоявшей из едкого дыма вперемешку со смрадом от разлагающихся тел. Несмотря на это, в носу до сих пор стоял неприятных запах. Также было ощущение, что вся одежда и волосы пропитались этой вонью, что она забилась в поры под самую кожу. Мне очень хотелось поскорее смыть её, тереть себя мочалкой до красноты, пока окончательно не буду уверена, что больше никогда не почувствую этот отвратительный запах.

Признаюсь честно, у меня не было уверенности, что мы успеем завершить работу к утру. Но благодаря слаженным действиям за ночь нам всё-таки удалось разгрести видимые последствия случившегося побоища. К сожалению, пока это было то немногое, что мы могли сделать. От душевных последствий, увы, так быстро избавиться не получится. На данный момент это была свежая рана, которая ещё даже не перестала кровоточить. На полное восстановление понадобится немало времени: дни, недели, месяцы, а для некоторых из нас – целые годы…

– Пойдём, я провожу тебя до убежища, ― вздохнула Сара и направилась в сторону штаба.

– А разве нам не надо идти к спортивному залу? Если меня не подводит память, бункер находится там, ― не без удивления поинтересовалась я.

– Верно, там. Но этот бункер – не единственный на базе. И сейчас нам нужно спуститься в другой, ― не глядя на меня, ответила Сара.

Продолжать разговор смысла не было. Пусть у меня и остались некоторые вопросы, но задавать их не стала. Не сейчас. К тому же и без слов понятно, что подруга хочет поскорее избавиться от моего присутствия. Знаю, прозвучало немного грубовато, но любой на её месте хотел бы побыть один. В какой-то степени я даже была солидарна с Сарой, потому что мне самой тоже сейчас было нелегко. Нам обеим нужно привести мысли в порядок и побыть наедине с собой.