Едва взглянув на случившееся, начальник станции заключил:

– В любом случае поезд должен немедленно отправляться, если задержим его хоть на секунду, следующий состав тоже выбьется из графика. Сейчас час пик, если нарушить расписание, начнется хаос!

Один из полицейских распорядился вынести тело, отвести мать в комнату дежурных и там допросить. Лэй Жун, в это время склонившаяся над мертвым ребенком для осмотра, строго произнесла:

– Здесь место преступления! Как можно к этому так легкомысленно относиться?

Полицейский уставился на нее:

– А вы что здесь делаете? – Лэй Жун протянула ему свое служебное удостоверение, он взглянул и произнес уже с совсем другой интонацией: – О, шеф Лэй, прошу прощения, прошу прощения.

От удивления начальник станции и его помощники вытаращили глаза, но поняли, что женщина перед ними – явно очень важная персона.

Лэй Жун позвонила Лю Сымяо. Та была на совещании, но буквально в двух предложениях объяснила порядок действий:

– Вагон опечатать, зафиксировать его номер. Когда состав вернется в депо, связаться с отделом криминальной полиции метро, чтобы они обследовали место преступления.

В соответствии с ее указаниями Лэй Жун оставила двоих полицейских в вагоне охранять место преступления. Начальнику станции с трудом удалось уговорить в голос рыдающую мать выйти из вагона.

– Мой ребенок! Какие звери! Не знаю, какой изверг вырвал его у меня и бросил на пол! Так много психопатов, каждый, каждый наступил, и раз-раз, живьем затоптали! – Она уже отошла довольно далеко, а ее рыдания все еще были отчетливо слышны.

Лэй Жун поглядела на тело младенца. Не требовалось никакого вскрытия, чтобы дать заключение о смерти от механической асфиксии. На теле были видны многочисленные отпечатки подошв, что подтверждало слова матери: «Каждый, каждый наступил, и раз-раз, живьем затоптали…»

Лэй Жун тяжело вздохнула, вышла из вагона, двери за ней с тем же шипением закрылись, и состав отправился со станции, поднимая волну горячего воздуха.

«– Как?

– Я не знаю, как это по-вашему, пусть будет… все на одного!»

Обрывок диалога внезапно всплыл в мозгу Лэй Жун, заставив ее вздрогнуть. Неужели люди в вагоне объединились, чтобы совершить это убийство, – нет, такое невозможно! Это слишком неправдоподобно; люди, набитые в вагоне, как сардины в консервной банке, действительно объединены общей целью, но она звучит так: не опоздать на работу. А что касается этого младенца… Откуда такая немыслимая жестокость?

Ужасная смерть ребенка казалась довольно странной, но еще более странным был диалог тех двух людей. Откуда они могли еще до того, как все случилось, точно знать, что ребенок погибнет и как именно это произойдет?

Лэй Жун немного успокоилась и обратилась к начальнику станции:

– Пожалуйста, отведите меня в комнату техников, я хочу взглянуть на записи камер видеонаблюдения.

Начальник станции кивнул.

В этот момент в помещение вошли служащий и очень модно одетая девушка. Служащий сообщил:

– Начальник, тут вот девушка говорит, у нее к вам дело.

Девушка жевала жвачку и с совершенно равнодушным видом спросила:

– Правду говорят, что затоптали ребенка? Я была как раз в том вагоне, где это случилось. Есть одна очень странная вещь, про которую я хочу вам рассказать, но вы навряд ли мне поверите.

– Сначала расскажите, потом посмотрим, – попросил начальник станции.

Девушка начала:

– Еще до этого несчастья рядом со мной разговаривали два человека, и, похоже, они заранее знали, что ребенок умрет.

Начальник станции уже хотел выпроводить ее вон, но Лэй Жун остановила девушку:

– Я тоже это слышала! Ты помнишь, как выглядели эти люди?