– Привет! – раздался совсем рядом дрожащий детский голосок.

Лиза с трудом повернула голову. Из уступа, спасшего Лизе жизнь, бог весть каким образом, выросла кривая сосна, ствол её будто парил над оврагом, а на стволе, обхватив его руками и свесив ноги по обе стороны, лежала девочка. Замызганное платье, порванное в нескольких местах, чумазая мордашка с грязными дорожками от слёз на щеках, кровоточащие ссадины на руках и коленях, растрёпанные светлые волосы…

– Полина? – глупый вопрос, конечно, другие девочки вроде в лесу не терялись, но от пережитого ужаса, сорвалось с языка первое, что в голову пришло.

– Да. Я Полина Вьюжина, – обстоятельно кивнула девочка, с любопытством разглядывая Лизу. – А ты кто?

– Лиза. Лиза Кузнецова.

– Я тебя знаю. Твоя машина сломалась на дороге. Папа помог…

– Точно! – порадовалась Лиза наблюдательности девочки. – Мы искали тебя. Я, кажется, нашла.

– И попалась, как и я, – вздохнув, заключила малышка.

– Ну ничего… – Лиза пыталась держаться, вымучила одобряющую улыбку, подмигнула, – Зато вместе веселее.

Девочка фыркнула. Лизе показалось, что она видит её насквозь – все её страхи, сомнения, трясущиеся губы. И ещё… Малышка не боялась. Совсем. Лиза боялась. Пыталась скрывать страх, но он царапал душу лютым зверем, терзал безжалостно, а Полина не боялась вовсе.

– Не упадёшь?

– Нет. – Полина ответила уверенно, не задумываясь. – Я косу распустила, лентой себя привязала к стволу.

– И как сообразила-то?! – восхитилась Лиза её находчивости.

– Мне… – девочка тяжело вздохнула, помедлила – … подсказали.

– Кто?!

Женщина в голубом лыжном костюме присела на уступ между Лизой и Полей, её губы тронула улыбка, полная боли и страдания. Полина кивнула на неё:

– Она!

– Ты тоже её видишь?! – поразилась Лиза.

– Да. Раньше не видела, и потом не увижу, а сегодня… Я испугалась, очень, но мама…

– Постой… Полинка, это мама твоя, да? Она… умерла?

– Я не знаю… – девочка всхлипнула, отважилась отцепить руку от ствола, быстро смахнула слёзы с глаз и потянулась ладошкой к матери. – Она уехала от нас, когда я маленькая была. С новым мужем во Францию. Я почти не помню… – лёгкая тень пробежала по детскому личику, что она могла означать?

Женщина грустно улыбнулась, тоже потянулась к девочке рукой, но не дотронулась, призрачные пальцы будто в стекло упёрлись. Она медленно обернулась к Лизе, поймала её взгляд.

«Надо выбираться отсюда», – прозвучал в Лизиной голове чужой, шелестящий голос. – «Лиза, ты слышишь меня? Скоро гроза».

– Но как?! – в отчаянии воскликнула Лиза. – Я тут ни лифта, ни лестницы не наблюдаю!

«Думай!» – будто камыш на ветру прошелестел голос. – «Спаси мою дочь!»

Лиза со стоном закусила губу. Что же делать? Что? Она и сама прекрасно понимала, что помощь вряд ли подоспеет до грозы, хоть и ясное небо пока ещё, но Лиза всегда предчувствовала приближение непогоды. А если помощь не успеет… Да… Придётся ей сражаться с призраками в одиночку, сидя на узком выступе прямо над глубоким обрывом. И ладно бы, будь она одна, но ответственность за ребёнка не давала сидеть без дела. Надо выбираться. Как? Не на то ли разум человеку дан, чтобы думать?

Лиза потихоньку начала двигаться к девочке, призрак исчез, словно и не было. И, будто подбадривая Лизу, отвлекая её от дурных мыслей, заговорила Полина.

– Мама не любила меня. Никогда не любила, – доверчиво поведала она, вздохнула тяжело, опустила глаза.

– Как так? – вжимаясь в земляную стену и потихоньку продвигаясь к дереву, усомнилась Лиза. – Так не бывает. Мамы всегда любят своих детей.

– Нет. – Полина упрямо тряхнула головой. – Я знаю. Моя мама любила себя.