Злата захлопнула книгу и некоторое время лежала на кровати неподвижно, тупо уставившись в потолок. Внезапно в окно что-то стукнуло. Злата вздрогнула, встала с кровати и подошла к окну. Она прислонилась носом к стеклу и вскрикнула от неожиданности: прямо ей в лицо летел огромный комок снега, ударившийся о стекло и прилипший к нему где-то в районе Златиного лба.

– Ну, погоди, Дэвид, – прошипела рассерженная девушка, накинула куртку и выскочила в коридор, где практически лоб в лоб столкнулась с главным подозреваемым и, как теперь становилось ясно, абсолютно невиновным и совершенно напрасно ею обвиненным возлюбленным.

– Ты куда?

– Я сейчас! – отмахнулась Злата, сбежала по лестнице вниз и выскочила на улицу. Под её окном, шумя и приплясывая, как развеселый цыганский табор, переминалась яркая компания, как вначале показалось Злате, довольно многочисленная, но по прошествии нескольких секунд стало понятно, что возле коттеджа стоят всего трое, просто один из них, точнее, одна, настолько громкоголосая и энергичная, что казалось, будто на улице происходил несанкционированный митинг.

– Алина! – Злата со всей возможной скоростью кинулась к источнику шума и вскоре уже обнимала трещавшую без умолку подругу.

– Вообще-то, как ты знаешь, мы хотели приехать завтра, но потом передумали. А когда ехали, какой-то симпа-атичный парень всю дорогу таращился на меня – вот так, – тут Алина выпучила глаза настолько, что, казалось, они чудесным образом удержались в глазницах только благодаря наличию очков, – в потом вошла какая-то бабка, а девочка с коньками говорит…

– Какая девочка? Какие коньки? – засмеялась Злата и второй рукой обняла Карину, безмолвно стоявшую неподалеку.

– Алина сегодня в ударе. Даже Адышеву заставила замолчать, – меланхолично пояснил Миша, увешанный огромным количеством женских сумок и сумочек и удерживающий коленом огромный розовый чемодан. Каким-то чудесным образом он изловчился и протянул Злате руку.

– А Артур Арнольдович уже здесь? – осведомилась Карина, ожесточенно дергая вниз все время сползающую на глаза шапку с огромным ядовито-зеленым помпоном.

– Ого! Старая любовь не ржавеет! – многозначительно усмехнулась Алина и грациозно выбралась из кучи-малы.

– Ничего он не старый! – Карина как всегда слышала только то, что хотела слышать. – И я спросила просто так, из вежливости!

– Вежливая ты моя! – хмыкнула Алина и поцеловала Злату в щеку. – Ну что, хозяйка, показывай апартаменты!

С этими словами она весьма крепко ухватила Злату за локоть. С другой стороны в нее тут же вцепилась Карина. Миша, еле различимый в куче багажа, двинулся следом.

Подруги громко рассказывали о последних событиях, как всегда, перебивая и подначивая друг друга, и через мгновение Злата забыла о происшедшем с ней в лесу, как будто это был странный, нереальный сон…

II

Оставшиеся до Нового года дни пронеслись незаметно: прогулки в парке, общение с подругами и уютные вечера у камина сменяли друг друга, как разноцветные стеклышки в калейдоскопе.

В ночь на тридцать первое декабря Злата проснулась от странного шума за стеной и, накинув халат, выскочила в коридор, столкнувшись на лестнице с заспанными подругами.

– Внизу! – одними губами прошептала Алина и глазами указала на холл первого этажа.

– Слышу, – отозвалась Злата, осторожно, на цыпочках, спускаясь по ступеням. Она сошла еще на несколько шагов вниз и обомлела: из кромешной тьмы на нее смотрели два немигающих ярко-желтых глаза…

Через полчаса вся компания собралась в гостиной. Девочки, закутанные в теплые пледы, устроились на диване, Ариадна с Анной Васильевной уселись в глубоких креслах поодаль, Миша Доставский примостился на подлокотнике рядом с Алиной. Михаил невозмутимо сидел прямо на полу, поджав ноги и идеально ровно держа спину. Фельдман неторопливо помешивал остывающие угли в камине.