Снова забубнил трусливый и грешный внутренний голос: теперь у него нашлись новые аргументы. А может, Господь подсунул тебе этих двух потаскушек, чтобы показать, чем может кончиться твой безумный замысел? Может, Он хотел намекнуть, что стоит отказаться от дурацкой клятвы?

Но Карл-Артур заставил этот ехидный голос замолчать, даже сказал вслух: «Молчи, несчастный!» Неужели он позволит жалкой трусости отвратить его от великого замысла? Его, вручившего свою судьбу в руки Создателя?

И наконец-то на дороге появилась женщина. Он узнал ее издалека – Элин, дочь покойного арендатора Матса. Не узнать ее было нельзя – половину лица занимало огромное, малиново-красное родимое пятно.

Карл-Артур замер. Конечно, девушка безобразна донельзя, но это полбеды. Во всем приходе не было никого беднее Элин. Родители умерли, и у нее на руках остались десять маленьких детей.

Он навещал ее как-то: убогая лачуга, битком набитая оборванными, сопливыми, полуголодными детишками, и на всех на них одна Элин, старшая сестра, изо всех сил старающаяся накормить и одеть эту ораву.

На лбу выступил холодный пот. Он сжал кулаки так, что ногти впились в ладони, и пошел ей навстречу.

– Все это ради нее, – бормотал он, стараясь не замедлять шаг. – Все ради нее. Ей нужна помощь.

Он понимал, что перед ним открывается дорога мученичества и жертвенности, но отступиться уже не мог. Эта бедная девушка вовсе не была ему так отвратительна, как те две шлюхи. Ничего, кроме хорошего, ему о ней слышать не доводилось.

И когда до Элин оставалось не больше двух-трех шагов, кто-то позвал ее из леса. Она встрепенулась и исчезла в зарослях. Как ее и не было.

Значит, не судьба. Словно огромный камень свалился с плеч. Даже не камень, а целый валун. Он гордо выпрямил голову, и его захлестнула двойная волна: облегчения и гордости. Он же не поступился! Он же готов был идти на пожизненную муку! Подвиг не меньшего масштаба, чем пройти по воде, как посуху. Доказать, что истинная вера может преодолеть все, в том числе и законы физики.

– Господь меня бережет, – решил Карл-Артур. – Иисус со мной, Он не хочет, чтобы я погиб.

И испытал такое блаженство, какого, возможно, никогда раньше не испытывал. Блаженство избранника.

– Скоро появится и моя суженая, та, что предназначена мне Богом. Иисус испытывал меня, а теперь увидел: мои намерения серьезны и богоугодны. Еще немного, и я ее увижу.

Он ускорил шаг и уже через несколько минут добрался до околицы. И не успел даже оглядеться, как дверь ближайшей хижины отворилась и на пороге появилась молодая девушка. Она быстро прошла через палисадник – точно такой же, как во всех других домах, – отворила калитку и пошла ему навстречу.

Она появилась так внезапно, что он остановился как вкопанный. Между ними осталось всего несколько шагов.

«Вот она! Разве я не говорил? Разве я не надеялся? Я так и знал, что она выйдет мне навстречу!»

И Карл-Артур сложил руки на груди и возблагодарил Господа за оказанную ему великую, восхитительную милость.

Та, что шла ему навстречу, была не из этих мест. Она пришла из северных приходов Даларны и промышляла торговлей вразнос. Раньше таких называли коробейниками и коробейницами. Как и принято в Даларне, одета ярко – красное, зеленое, белое и черное. В Вермланде народные платья давно никто не носил, и она выглядела как дикая роза в зарослях невзрачных сорняков. Одежда одеждой, но и сама девушка очень красива. Вьющиеся волосы, благородные черты лица… но главное – глаза. Огромные, печальные глаза под густыми черными бровями. Такие глаза, что и лица не надо, – они даже дурнушку превратили бы в красавицу. Вдобавок очень стройна – высокая, тонкая, но не тощая, в меру широкие бедра и высокая грудь. Здоровая, сильная девушка – иначе откуда бы взяться такой осанке и такой легкости движений, когда за плечами тяжеленная сумка с товарами?