После окончания войны правительства разных стран поставили перед собой задачу – восстановить золотой стандарт. Это казалось важным, поскольку многие продолжали верить, что золотой стандарт необходим для сохранения стабильности валютной системы, а также потому, что золотой стандарт вызывал романтические ассоциации с безмятежной эрой быстрого экономического роста, характерного для довоенного периода. К сожалению, возвращение к золотому стандарту осложнялось из-за двух факторов. Во-первых, в связи с тем, что для финансирования войны и ее последствий государства напечатали тонны денег, весь мир находился в плену у запредельной инфляции, и было непонятно, каким образом можно «перезагрузить» мировую финансовую систему. Большинство государств осознало необходимость зафиксировать курс обесцененной национальной валюты на основе золотого паритета и соразмерно произошедшей в стране инфляции, однако определение новой стартовой точки оказалось не такой простой задачей. Установление слишком низкого курса по отношению к золоту воспринималось бы как унижение для страны. Установление слишком высокого курса повлекло бы за собой изнурительную дефляцию, поскольку могло бы стимулировать людей к избавлению от национальной валюты и взамен к покупке золота. Это продолжалось бы до тех пор, пока упавшие цены не привели бы покупательную способность бумажных денег в соответствие с их реальным курсом по отношению к золоту.

Именно такая ситуация сложилась в Великобритании, после того как без долгих колебаний правительство решило вернуться к старому довоенному курсу фунта стерлингов, пусть даже и ценой массивной рецессии. Уинстон Черчилль, который получил мировую известность позднее, в период Второй мировой войны, в те годы занимал должность канцлера казначейства Объединенного Королевства. В итоге им и было принято это решение, которое впоследствии он называл своей самой большой ошибкой. Этот эпизод великолепно описан в книге Л. Ахамеда «Повелители финансов», посвященной «главным банкирам, которые перевернули мир». Правда, справедливости ради следует сказать, что «мир переворачивали», скорее, министры финансов, поскольку власть банкиров из центральных банков ограничивалась банковским миром, в котором их главной обязанностью была фиксация курса национальных валют по отношению к золоту[76].

Вторая проблема, связанная с восстановлением довоенного золотого стандарта, состояла в том, что очень нелегко было вернуть веру в конвертируемость национальных валют, подорванную за годы Первой мировой войны[77]. Этот факт, а также дефляция, явившаяся последствием Великой депрессии, привели к тому, что в 1930 году некоторые страны, одна за другой, либо вообще прекратили обмен банкнот на золото, либо существенно изменили курс национальных валют к золоту. Так, например, если до начала Великой депрессии в США за 1 унцию золота предлагалось 20,67 долларов, то в 1934 году 1 унция золота оценивалась в 35 долларов. При этом частным гражданам запрещалось накапливать золото в монетах, слитках или в виде сертификатов. Совершенно естественно, что обесценение доллара привело к повышению общего уровня цен. В итоге оказалось, что эта политика позволила достичь нескольких различных результатов: она привела к сокращению размеров безнадежных долгов, к снижению реальной заработной платы, а также к повышению уровня безработицы. По мнению многих экономистов-историков, отказ от золотого стандарта был самой важной мерой, осуществленной за время Великой депрессии, даже более важной, чем знаменитые проекты общественных работ. Однако они тоже принесли свою пользу.