Проклятие китайской матери Мутовчийская Зиновьевна

«Мэйжэнье (кит.) – Никому ты не нужна. На тебе никто не женится».

«Чжаобудаопоцзя (кит.) – Тебе не найти семью свекрови».

«Сыницзы (кит.) – мертвая девочка».

Так в сердцах китайские матери ругают своих дочерей. Одно из этих проклятий, произнесённых много веков назад, стало роковым для юной девушки.

Из века в век она ищет свою любовь, находит её, но люди и высшие силы не дают ей жить с любимым.

В середине месяца полная луна заглядывала в окна, не давая спать особенно впечатлительным людям. Никакие шторы, портьеры и жалюзи не могли укрыть от её света. В это время красивая женщина металась в постели, погружаясь в тревожные сны.

Наконец, она вскрикнула и открыла глаза. Её русые, почти белые волосы были в беспорядке, но это лишь придавало ей ещё большей привлекательности. Она встала, и соблазнительная ночная рубашка не скрывала, а, наоборот, подчёркивала все её достоинства. Однако после тревожного сна ей было не до своей красоты. Она лишь досадливо запахнула рубашку и поежилась.

В комнате было довольно тепло, но после ужасов, которые она видела во сне, ей казалось, что в ней царит арктический холод. Нежная кожа её лица покрылась ярким румянцем, а потом, вспомнив ещё кое-какие подробности сна, она вскрикнула. Яркий румянец сменился бледностью, а голубые глаза наполнились слезами.

События сна стояли перед её глазами, яркие и отчётливые, словно она просматривала фильм с конца к началу. Не все воспоминания были неприятными. Некоторые из них даже вызвали у неё улыбку и сладкий вздох, но конец сна был по-настоящему страшен.

Полежав ещё в кровати, она грустно вздохнула, затем грациозно села на край и, не надевая тапочек, босыми ногами двинулась в направлении кухни.

Пока она наливала воду в кофеварку, чтобы сварить кофе, позвольте представить вам её имя. Женщину звали Лили. В паспорте её имя значилось как Лилит, но самой женщине оно не нравилось. Все друзья и родственники звали её просто Лили или Лали, а также Лоли, Лал, Лита или вообще Лете. Иногда её называли Лилит или Лолита. В общем, имя Лилит искажалось как хотели, но эти изменения нравились ей. Она считала, что коварное имя Лилит ей абсолютно не подходит, и приветствовала все эти изменения.

Кофе на Лилит действовал странным образом: кого-то он бодрит, но ей после него хотелось спать. Она бродила по пустой квартире, пока не почувствовала, что глаза её закрываются.

Было три часа ночи. Но стоило ей лечь, как сон куда-то убежал. Всё вокруг мешало и раздражало её. Она открывала и закрывала окно, укрывалась, а потом снова раскрывалась. Наконец, измучившись, она поняла, что ей мешает ночная рубашка. Сняв её, она увидела своё бледное отражение в зеркале, но то, что она увидела, не восхитило её, как всегда, а удивило.

Белая кожа, большая грудь, талия, переходящая в крутые бёдра, стройные длинные ноги – всё это казалось ей сегодня чужим. На протяжении всего сна она видела себя маленькой, смуглой, черноволосой девушкой с маленькой грудью, но горячим влюблённым сердцем, которое билось под этой грудью.

Лилит попадает в нелепую ситуацию, приехав в городок, находящийся на стыке трёх границ – китайской, русской и корейской.

Сны, которые мучили её, начались совсем недавно, после последней туристической поездки в Китай. Нет, ничего необычного в этой поездке не произошло. Просто в этот, последний, раз Лилит решила поехать одна.

Это было нехарактерно для Лоли, но окружающая действительность так измучила её в последнее время, что она почувствовала необходимость уехать туда, где никто не сможет её достать и обидеть. Вот так, без телефонной связи, интернета, вайфая, без общения с русскими попутчиками и близкими, она провела 5 дней в маленьком приграничном городке.

Городок был чистенький, жители – корейцы и китайцы – отзывчивыми. Светило жаркое солнце, и весь город благоухал. Цвела сирень, а бело-розовые краски вишни делали его нереально прекрасным. Однако китайцам, привыкшим к этому великолепию, которое повторялось каждый год к началу мая, было не до красот природы. Они, как всегда, были заняты мыслями о том, как заработать побольше денег.

Лилит, как я уже говорила, решила поехать в этот раз без попутчиков. Это имело как свои преимущества, так и свои недостатки.

Преимуществ было много, но недостаток был один. Не было никого, кто помог бы ей донести до автобуса тяжёлые вещи, которые скопились бы в чемодане за несколько дней поездки. Лилит знала, что этот финальный аккорд будет самым тяжёлым. Ей придётся самой тащить тяжёлые сумки от отеля до автобуса, от автобуса до вокзала, то есть, автовокзала, и проходить с ними все таможенные переходы – китайский и русский. Это значит, что два раза нужно будет выгрузить и загрузить обратно в багажник автобуса.

Лилит, слабая женщина, уже ощущала, как дрожат её руки от страха при мысли о том, какую тяжесть ей предстоит перенести, прежде чем автобус отправится в обратный путь, домой, во Владивосток.

Однако вернёмся к событиям, которые вызвали эти сны, не дававшие ей спать. Лилит подошла и встала рядом с полочкой, на которой стоял сувенир, привезённый ею из китайского городка. Пришло время назвать этот город, в котором Лолита любила отдыхать в трудные минуты своей жизни. Он назывался Хуньчунь.

Событие, о котором я хочу рассказать, произошло второго мая, то есть на третий день пребывания Лилит на отдыхе. В этот день стояла необычно жаркая погода. Во Владивостоке было ещё холодно, промозгло и сыро, и люди даже не думали снимать куртки, а здесь же было очень жарко. Лолита несколько раз за утро возвращалась в отель, чтобы переодеться. Сейчас она была в шортах и футболке, но всё равно было очень жарко, и даже слегка напекло голову.

В то утро Лилит наконец-то позволила себе прогуляться по магазинам. Предыдущие два дня были посвящены экскурсиям, прогулкам по городу и фотографированию. Сегодня же она решила побаловать себя шопингом. Её тянуло в магазины! Было несколько заказов от родственников, и ей тоже хотелось порадовать себя. Лоли изо всех сил старалась сдерживать свои покупательские аппетиты, но как ни старалась, пакетов становилось всё больше и больше.

Когда Лилит обнаружила, что пакеты с покупками уже не умещаются в руках, она решила вернуться в отель, чтобы оставить покупки и немного отдохнуть.

К тому моменту, когда она вышла из очередного магазина, на торговой улице уже царило людское море. Майские праздники были праздником и для китайцев, и здесь были все, от мала до велика. Кто-то покупал, кто-то продавал, очень громко звучала музыка. Чтобы привлечь покупателей, каждый хозяин магазина считал своим долгом поставить перед входом колонку, из которой лилась громкая музыка или реклама. Реклама звучала на китайском и чуть-чуть неграмотно на русском языках. Люди покупали, продавали, торговались.

Чтобы рассеянные русские гости не прошли мимо, владельцы магазинов вынесли свои товары прямо на тротуары. Однако тротуары от этого не стали шире. Если учесть, что в это утро на торговые улицы вышли почти все жители городка, проходы между палатками с товаром и покупателями остались такими узкими, что пройти, не задев кого-то или что-то, было просто невозможно. Но это никого не смущало. Люди с улыбками принимали извинения и продолжали заниматься своими делами. Становилось всё жарче и жарче.

В какой-то момент Лилит поняла, что дорожка между двух палаток, которая ещё секунду назад была свободна, вдруг оказалась занята. Это был единственный свободный проход к стоянке такси. Лолита решила схитрить и пройти через длинное крыльцо магазина, обогнув которое можно было выйти в другой переулок.

Однако Лоли не учла одну вещь: если пространство перед магазином свободно, значит, здесь что-то не так. Не замечая ничего от усталости, жары и потянувших руки сумок, Лолита решила сделать последний шаг и спустилась с крыльца. И тут же услышала звон. Опустив глаза, женщина похолодела. Одна из её сумок задела хрупкий товар, который владелец антикварных штучек разложил прямо на тротуаре. Он сидел прямо на земле, лишь положив под товар какую-то тряпку.

Конечно, это было безобразие! С точки зрения нормального человека, нельзя торговать прямо на земле, без прилавка, без какого-то ограждения. Но Лили находилась сейчас в Китае, а в этой стране всё может быть и всё возможно.

Одна из сумок Лолы была перегружена товаром и волочилась почти до земли, серьезно оттягивая руку своей владелице. Этим-то пакетом Лили и задела хрупкий, маленький, белый, фарфоровый горшочек с крышечкой. Вероятно, этот горшочек тоже был антикварным товаром. Он был усыпан китайскими иероглифами и разрисован.

Горшочек упал. Трещина была незначительной, скол наблюдался лишь на ободке. Но владелец горшочка, оглядев свой товар со всех сторон, посчитал, что его антикварной безделице нанесен большой урон. Лоли тяжело вздохнула. Она поняла, что влипла в историю.

Набежало человек десять китайцев, начался шум и громкое обсуждение сложившейся ситуации. Если бы Лилит была сейчас не одна, она, может быть, попыталась бы отстоять свои права, но, оглянувшись на людское море, которое волновалось вокруг нее, она пришла к выводу, что ситуация безнадежная и придется платить.