Сопротивления, впрочем, парфяне не встретили никакого. Скорее наоборот: множество людей, узнав, что Пакор спешит на помощь Антигону, толпами поспешили вступить в его войско. Соединившись с войском Барзафарна, которое продолжало беспрепятственно продвигаться по стране, объединенные силы парфян и евреев легко овладели Иерусалимом. Вступив на площадь перед дворцом Гиркана, они потребовали выдать им всех прятавшихся там женщин, включая Мариамну. Пока площадь кричала и радовалась своей победе, доставшейся им благодаря множеству перешедших на сторону парфян евреев, в спину им ударили с двух сторон отряд начальника иерусалимского гарнизона Фасаила и телохранители Ирода. Атака была столь неожиданна и успешна, что площадь взорвалась ругательствами и воплями раненых. Не давая противнику опомниться, братья выбили значительную часть войска за стены столицы, а другую часть оттеснили к Храму и заперли ее там. Барзафарн, до той поры не знавший поражений, бежал с поля боя, преследуемый Иродом, и бежал до тех пор, пока не оказался в Галилее. Ирод вернулся в Иерусалим, чтобы покончить с запертыми в Храме врагами.

Царь Пакор, опасаясь за дальнейшую судьбу своего войска, собственной персоной прибыл под Иерусалим и под предлогом необходимости начать мирные переговоры стал уговаривать братьев впустить его в город в сопровождении одного лишь отряда своих телохранителей, насчитывающего пятьсот всадников. Фасаил был за то, чтобы начать переговоры, Ирод против. Пакор предложил компромиссное решение: Ирод, как самый храбрый воин, останется в Иерусалиме охранять город и запершихся во дворце Гиркана женщин, а Гиркан и Фасаил отправятся в Галилею к Барзафарну для выработки условий мирного договора. Ирод опять-таки был против, подозревая Пакора в коварстве, но Гиркан и Фасаил не послушались его и отправились к Барзафарну.

Барзафарн принял гостей любезно и даже вручил им от имени своего царя и всех парфян подарки. С началом мирных переговоров он, однако, не спешил, заявив Гиркану и Фасаилу, что для этого ему необходимо письменное указание Пакора. Пакор по неизвестной причине задерживался под Иерусалимом, и сатрап предложил гостям и сопровождающим их лицам отдохнуть недельку-другую в Экдиппоне[114], славящемся своими редкой красоты окрестностями и увеселительными заведениями. Здесь-то Гиркан и Фасаил узнали, что Антигон обещал тому, кто поможет ему завладеть троном в Иудее, тысячу талантов и пятьсот женщин-евреек. Эту новость сообщил им давний друг Фасаила Офелий, которому, в свою очередь, рассказал об этом богатейший человек Сирии Сарамалла, недовольный захватом своей страны Пакором.

Возмущенный Фасаил потребовал немедленной встречи с Барзафарном. Тот, выслушав Фасаила, выразил недоумение подобной выдумкой и еще большее недоумение, что его уважаемые гости этой выдумке поверили. «Я готов допустить, что Антигон сможет собрать в одном месте пятьсот самых красивых женщин Иудеи, – сказал он, – но где он найдет тысячу талантов?» «А если найдет?» – спросил Фасаил. «Ну, тогда…», – начал было Барзафарн, но не договорил. «Я заплачу тебе вдвое больше, если ты немедленно отправишь меня и Гиркана в Иерусалим», – сказал Фасаил. По тому, как заблестели глаза сатрапа, можно было догадаться, что он готов принять условие Фасаила. Но как раз в это время в Экдиппон прибыл Антигон во главе войска, состоящего из одних лишь иудеев. Антигон распорядился заключить Фасаила и Гиркана под стражу и держать их под неусыпным наблюдением до тех пор, пока из-под Иерусалима не возвратится Пакор с взятым им в плен Иродом. «Тогда-то я собственными руками вспорю вам животы и выпущу наружу ваши поганые кишки», – пообещал он.