– Может, назад? Мне что-то расхотелось, – мне, действительно, захотелось в гостиницу, в номер, в тепло.

– Немного осталось, – почти взмолился он. – Совсем немного.

Ну, что тут будешь делать?

– Оно того стоит?

– Конечно, фройляйн!

Чёрт с тобой! Я потихоньку пошла вперёд.

Мы остановились перед камином.

И если на первом этаже камин был таких размеров, что его в пору телеграфными столбами топить, то этот занимал всего-то полстены в не такой уж большой комнате. Естественно этот тоже был не растоплен. А я хоть и постаралась одеться теплее, но после перехода по улице всё же остыла. Вдобавок этот замок, который издалека вызывал жгучий интерес. Вблизи, а особенно изнутри, холодный каменный склеп стал на меня действовать угнетающе.

– Не топят у вас, – поежилась я и затолкала руки поглубже в карманы куртки. – А я думала, тут – порядок. Куда только инспекция древних замков смотрит?

– Прошу простить, – дворецкий чуть наклонил голову, – беспорядок – это временно. Я уверяю вас.

– Может, тогда домой пойдём? Холодно тут.

– Один момент, фройляйн. Один маленький момент.

Он подошёл к стене и занялся большими каминными часами.

Окна здесь были устроены так, что свет даже в сегодняшний пасмурный день хорошо освещал эту небольшую комнату.

Дворецкий продолжал копаться в часах. Он открывал их, протирал, что-то нажимал и двигал.

– Что это за комната? – на стенах висели тёмные от времени гобелены со сценами псовой охоты. – На спальню вроде бы не похожа.

– Нет, это не спальня, – обернулся дворецкий.

10

– Это – кабинет графа. Тут он принимал особенных гостей.

– И что это были за гости такие?

– Разные люди. Такие, которых нельзя было принимать в главном зале.

– Но кого нельзя принимать в главном зале? – меня почему-то до ужаса заинтриговали его недомолвки.

– Это были разные люди, – он снова обернулся и отступил на шаг. – У меня всё готово, фройляйн. Прошу.

– Что я должна делать? – осторожно ступая на больную ногу, я подошла к камину.

– Фройляйн должна завести часы, – он протянул мне блестящий ключ с замысловатой бородкой.

– Прямо как папа Карло, – я взяла ключ.

– Что? – не понял дворецкий.

– Хорошо, хоть не Карабас Барабас, – улыбнулась я.

– Какой Барабас?

– Русский юмор, – я вставила ключ в скважину и повернула его. Потом ещё раз. Ключ больше не поворачивался. И ничего не происходило. Я посмотрела на дворецкого.

– У русских странный юмор, – пробормотал он сквозь зубы и зашагал в сторону выхода.

– Какой есть, – обиделся что ли? – Куда это вы?

– Пойду, пригоню трактор. Надо же вас как-то вывозить отсюда.

Всё его радушие и всё гостеприимство куда-то испарились.

– Мне-то что делать?

– Вам лучше спуститься к выходу! – крикнул он уже с лестницы.

– Ну что, сходила на экскурсию? – спросила я сама у себя. – Нормально так! Вечно меня угораздит. Хотя, если вспомнить, как всё начиналось, то ничего удивительного.

Я пошла было к лестнице, но поторопилась и опять неловко наступила на больную ногу.

– Чёрт! – я вернулась назад и оперлась на камин. – Знаете что? – крикнула я в сторону двери. – Я никуда с места не сдвинусь! Можете хоть пожарную команду вызывать!

Услышал? Не знаю. К тому же навряд ли понял. Потому как я снова орала по-русски.

И вот я одна. Мне холодно. Но вместе с тем интересно. Я сделала шаг к часам. Не зря я вспомнила Буратино. Эти часы в половину человеческого роста на самом деле напоминали собой кукольный театр. Сверху блестящий купол, на нём часы с циферблатом и стрелками, а внизу – два притвора, занавес, маленькая сцена, на сцене артист – кукла размером до колена, одетая в клетчатый костюм викторианской эпохи. Я поймала себя на мысли, что вообще-то викторианская эпоха была в Англии, а какая была здесь? Фиг её знает. По-любому в честь ихнего кайзера названа. Какого кайзера? Апачи-джанс. Тебе не пофиг? Вот именно.