И да, черт возьми! Она была влажной! Пусть не текла в полном смысле, но поцелуй успел завести ее настолько, что отрицать очевидное было глупо.

—  Так что, все еще будешь говорить, что не хочешь? —  усмехнулся продемонстрировал свои влажные пальцы.

—  Ты! —  выдохнула она, вытирая губы тыльной стороной ладонью —  Не смей больше ко мне прикасаться!

—  Еще как посмею! И трахну, и поимею, куда и когда захочу, —  прошептал ей на ухо, удерживая дерзкую девчонку. —  А ты будешь стонать и просить больше. Потому что ты, Дженни, похотливая шлюшка, готовая ради большого члена на все. Так ведь? Ты поэтому динамишь женишка? Размерчик маловат для твоей щелки?

Ее руки по- прежнему были обездвижены, и эта сука не придумала ничего лучше, как впиться мне в губы, чтобы укусить.

И это было охеренно. Вкус крови —  вот что нас связывало лучше всего. Кровь и боль. 

—  До встречи, Дженнифер, —  оставил кровавый поцелуй на ее щеке и скрылся во тьме, как раз в тот момент, когда рядом послышались крики, и отвлекли мою бывшую.

Скоро, очень скоро мы с тобой поквитаемся сполна, детка.

Жди меня…

17. Глава 17

— Дженнифер!

Как только шантажист пропал среди деревьев, на которых плясали отблески пламени, появился отец. Охрана тут же доложила то, в чем я уже успела убедиться сама: спасти содержимое моей мастерской невозможно.

Слезы текли по лицу, а холодные пальцы машинально растирали влагу по щекам.

— Это поджог, — убежденно проговорил отец. Он стоял, засунув руки в карманы брюк, и смотрел на то, как догорает домик. Со стороны дороги послышался звук пожарной машины – охрана поздно спохватилась, но специальные службы приехали довольно быстро. — Это поджог, и это предупреждение…Черт, до меня добрались. Надо усилить охрану, и посадить уже кого-то в дом, на камеры. 

Я села на траву, прижимая к груди колени. Все это происходило словно во все. «Я обещал тебе расплату, и она началась, Дженни», — пылали в моих мыслях слова шантажиста.

«Дорогая моя женушка»…Этот человек за несколько дней перевернул мою жизнь, превратив ее в настоящий ад. Он лишил меня сна, покоя, самоуважения, наконец, а теперь еще и моей настоящей, истинной мечты.

Кто этот дьявол? Из каких глубин преисподней он появился тут, на пороге дома, и что за цель он преследует? Почему называется своей женой? Ответов на все эти вопросы у меня не было, и я знала, что никогда не найду их самостоятельно. На губах горел его жесткий, страстный поцелуй, а сердце никак не могло уняться от прикосновений уверенных, сильных рук. Я все еще видела его взгляд, которым он пытливо оглядывал меня, и не могла понять, что же было внутри этого мужчины? Я видела там злость, ярость, неприятие, но в то же время…тоску, зачатки скрытой нежности, заботу…и…любовь?!

Я медленно побрела к дому, оставляя за собой пепелище своих надежд. Уже завтра утром нужно было привезти в Галерею свои работы, чтобы через день состоялось открытие моей премьерной выставки. Больше такого шанса не будет никогда, Аннет так и сказала – «это твой единственный шанс»… Мне казалось, что внутри все рушится, распадаясь на мелкие осколки. Все было зря. 

Все. Было. Зря.

И виноват в этом был тот человек. Этот сильный, властный, бескомпромиссный, пугающий человек, который каким-то невероятным образом проник в мой мозг, мои сны, оплавил все во мне, заставив реагировать на каждое его касание, каждый поцелуй, каждое слово, сказанное бархатным покровительственным тоном…Как бы я не убеждала себя в том, что мне нужно быть осторожной, не вестись на его запах, присутствие, но всякий раз покорялась, сраженная этой всепоглощающей темной аурой. На губах по-прежнему горел его поцелуй, а тело слишком хорошо помнило все его касания…