Во рту пересохло. Не может быть! Мне даже хотелось переспросить: правда ли это? Это не шутка? Не розыгрыш? Помню, как сильно переживала первые три месяца из— за того, что Галерея никак не отреагировала на мое портфолио. А ведь я так хотела выставляться именно там!

— И потому мы предлагаем вам устроить персональную выставку. Сразу скажу, что сроки очень ограничены. Вам придется очень сильно поработать, чтобы привести в соответствие все картины. Кое- что нужно будет изменить… И нам будут нужны несколько свежих картин. Потому что главный лозунг работы Галереи – новое, уникальное, персональное.

На том конце провода арт- директор Галереи – места, куда рвутся все художники нашего города – улыбнулась. Голос ее потеплел.

— Впрочем, я уверена, что вы и сами понимаете масштаб работы.

— Вы можете не сомневаться во мне! — в горле от волнения пересохло, а ноги стали ватными. Хотелось одновременно прыгать от радости, крича во все горло о том, что моя мечта сбылась, и лечь на пол, смотреть в потолок, неверяще качая головой.

— Вам на почту я прислала все, что касается выставки. Все замечания, все вопросы. И, Дженнифер, восстановите телефон. В наше время без связи… Думаю, после этой выставки все сообщество заговорит о вас только как о новой звезде. А потому будьте готовы.

Как только мы завершили разговор, я, немедля ни минуты, помчалась на улицу.

Там, за углом нашего дома, в самом сердце сада располагался небольшой гостевой домик. Но его предназначение было совсем не таким, каким могло показаться на первый взгляд. Там была моя отдушина. Мое убежище. Мое тайное место, где я возвращалась к самой себе.

Распахнув дверь, влетела в полутемное пространство собственной мастерской. Я не заходила сюда около трех дней, и сейчас мое сердце сжалось от хорошего предчувствия – потому что именно здесь с меня слетало все лишнее, и я становилась сама собой. Мне не нужно было притворяться, подбирать слова, думать о том, что решат люди. В этой мастерской я отпускала себя на волю, позволяла своему сознанию и подсознанию творить, летать в бескрайнем космосе и впитывать в себя отражения пролетающих звезд. Если в своей комнате я держала под рукой акварель и пастель, и каждый раз оглядывалась – не смотрит ли кто? Не следит ли? То тут…Мои крылья расправлялись сами собой.

И только теперь подумала, что все, что произошло за последние дни – ерунда. Я все преодолею. Потому что моя мечта, наконец, исполнилась, и я получила приглашение на персональную выставку в самое востребованное место в городе. Мои работы увидят все, все без исключения.

И Аннет права – у меня действительно было много работы, чтобы привести в соответствие все картины. Но, самое главное, —  написать новые…

Не мешкая, я достала с полки свой фартук и приступила к делу.

Все. С этого дня – ни минуты зря.

Только работа.

Только творчество.

Только полет фантазии.

И я уже точно знала, что сейчас держу себя в руках, и больше не буду рисовать снежинки с рваными краями, окружающие меня со всех сторон. Не набросаю, задумавшись, фигуру мускулистого мужчины, смотрящего вдаль. И не буду, волнуясь и спеша, прятать эти цветные всплески эмоций под кроватью, за шкафом, еще в каких –то местах, переживая, что отец или Артур найдут их и снова отправят меня «прочистить мозги»…

Опустив кисточку на холст, я провела синюю линию. Мазок, еще и еще один… Внутри все забурлило от предвкушения. Радостное состояние полета, которое бывает, когда впервые садишься в самолет и отрываешься от земли, поглотило меня и закружило, завертело. Добавила белых облаков, и даже на языке почувствовала их зефирный привкус, сладкий, как грезы, мягкий, как чай после зимнего дня… Я полностью отдалась процессу, не замечая времени и окружающей действительности.