Можно просто позвонить, решил для себя Володин. В такую жару мотаться по улицам, а родители Ивана жили на другом конце, все равно что кипятком умываться, а у него с кондиционером в машине нелады. Сюда ехали с открытыми окнами, а толку?

– Давай, звони, – проворчал Мельников, сердито покосившись на друга.

Ему повезло меньше. Рассказали двое, что Голубев молотил кулаками, тем и на жизнь себе зарабатывал, но все без подробностей, сухо и без эмоций.

Они остановились в тени старого клена, заглушили мотор, и Володин начал набирать номер.

Ответила мать Ивана почти сразу, будто ждала звонка.

– Ой, простите… – замешкалась она после того, как Володин представился. – А я думала, Ваня звонит.

– Должен был позвонить?

Он сделал Мельникову скорбную мину, мол, совсем свихнулась старушка от горя.

– Конечно, должен был! – выпалила она возмущенно. – Он всегда в это время звонит. Каждый день почти.

– Да ну! – присвистнул Володин. И чтобы развеять окончательные сомнения, уточнил: – А заезжает?

– Ой, знаете, редко очень.

– Раз в год?

– Да что вы! – снова возмутилась старая женщина. – Нет, конечно же! На прошлой неделе был. Перед этим, правда, месяц не появлялся. Но заезжает, заезжает. Деньги привозит, продукты. Ванечка очень хороший мальчик, но вот жениться все никак не хочет.

– Простите, – перебил ее Володин. – А чего он по месту прописки не живет?

– Ой, там, знаете, соседка одна… – Женщина едва слышно шепнула короткую молитву. – Она ему просто прохода не давала! И все сына своего пыталась на Ваню повесить, он клялся мне, что это не его ребенок, так бы я, конечно, внука признала, но Ваня сказал, нет. Я ему верю.

– Во-он в чем проблема-то! – рассмеялся невольно Володин. – А она-то мне, соседка его бывшая, таких ужасов наговорила про вашего сына.

– Вот! Вот я так и знала, что от этой змеи добра не жди! – повысила голос гражданка Голубева. – И чего же она наговорила про Ванечку?!

– И что убили-то его в нечестном бою, и что…

– Ой, дура! Ой, дура! – Она с облегчением рассмеялась. – Говорю же вам, ненормальная!

– И боя не было?

– Да нет, бой был. В самом деле, ужасно все потом сложилось для его здоровья. Он долго лечился, глаза лишился тогда и решил покончить с прошлой жизнью, как бы умереть для всех. Нет меня для них, мать, вот как он говорит. – Она вдруг всхлипнула. – Он утратил интерес к жизни. Просто утратил! Они его из него выбили! Сволочи…

– А чем он сейчас занимается? Работает или… И живет, живет где? – спохватился Володин, получив кулаком в бок от Мельникова.

– Ой, да где работает, там и живет, – с явным неудовольствием отреагировала мамаша. – Заделался охранником, или что-то в этом роде. В хорошем месте, у хорошего человека. Я сейчас вам адрес продиктую…

Она продиктовала, Володин отключил телефон и еще какое-то время ошарашенно таращился в разогретое полуднем автомобильное стекло.

– Ну! – прикрикнул Мельников.

– Знаешь, где наш покойник работает охранником? – спросил Саша, разворачиваясь к другу и глядя на того со смесью жалости и тревоги.

– Нет, не знаю! – вспылил тот и шутливо замахнулся на друга.

– У нашего нареченного, брат! У господина Черных Владимира Сергеевича.

– Оп-па! – ошарашенно прошептал Валера.

Пошарил в кармашке за своим сиденьем, выдернул теплую бутылку воды, нервно открутил крышечку и с жадностью припал к горлышку, затем отдышался, глянул на Володина.

– Это что же получается?.. Получается, что эта сволочь увезла от моего дома Олю, сама там или охранника попросила… А потом? – Его лицо побелело, на лбу высыпали крупные капли пота. – А потом пришла в отдел, начала истерить, написала заявление о пропаже человека… Я же его… Вова, я же его… убью!