После уроков Петров отправился домой. Путь его лежал через сквер – тихое место, где обычно прогуливались мамы с колясками, а на скамейках беседовали бабушки и читали газеты дедушки.

Сегодня там было всё как обычно – чирикали воробьи и дремали на солнце коты, а на скамейках сидели всё те же бабушки и дедушки. У поребрика Петров увидел жестяную банку.

Футболист вмазал по банке, та подлетела и, звонко грохоча, заскакала по асфальту. Футболист расцвёл от удовольствия, как «зенитовец», отобравший мяч у «спартаковца». Петров пнул банку ещё раз, а потом ещё. Банка загремела по дороге, а вслед за ней ринулся довольный футболист. Кручёный удар правой – и го-о-ол! Банка врезалась в колесо автомобиля. Воробьи брызнули в стороны, а вороны возмущённо раскаркались. Машина прокричала пять призывных мелодий и, не дождавшись хозяина, успокоилась.

Петров стремительно нёсся вперёд. Удар по восходящей отправил банку прямо к тётеньке с коляской. Та сделала обманный маневр – продолжая качать коляску, резко ушла в сторону. Футболист ловко подкинул банку носком, навес – и дремавший кот с рёвом взвился в воздух, как пущенная над фанатским сектором ракета. Ощетинясь, «ракета» зацепилась за дерево и зашипела на банку, а вместе с ней и на футболиста.

Пушистая болонка, наоборот, рванула к Петрову, как нападающий из команды противника. Но Петрову было не до кота и не до болонки. Полностью захваченный футболом, он мчал мимо подпрыгивающих на скамейках бабушек и дедушек с газетами. Бабушки охали, а дедушки возмущённо смотрели из-под очков и качали головами.

Счастливый футболист вместе со своей блестящей банкой пробежал почти весь сквер и остановился только на перекрёстке. Через дорогу был его дом. Последний удар – и банка отскочила от поребрика, перевернулась в воздухе и… ударила футболисту прямо в лоб.

Петров замер как вкопанный. В глазах у него потемнело, и замелькали серые звёздочки – блестящие, как банка.

– Доигрался? – вдруг раздалось откуда-то.

– Кто это? – футболист удивлённо огляделся.

Вокруг никого не было.

– А кто бы ты думал? – снова раздалось рядом. – Я – джинн.

– Джинн? – не поверил Петров. – Какие в волшебных лампах живут?

– Он самый. Но джинны не только в лампах живут. В банках тоже встречаются.

Петров уставился на банку. Голос слышался именно оттуда. На золотистой банке действительно крупно было написано: «GIN».

– Вот это да-а-а, – протянул Петров. – Значит, я из банки джинна выпустил. Своим кручёным.

Он почесал в затылке, а потом сказал:

– Эй ты, джинн! Ударь я послабее – сидеть тебе в банке ещё тысячу лет! Так что теперь ты должен исполнять мои желания. Как это обычно бывает. Я в книжках читал.

– А я, вообще-то, никуда из своей банки не собираюсь. Я уже сто лет как на заслуженном отдыхе, на пенсии. У нас, джиннов, между прочим, пенсии тоже имеются, – ответил голос. – Мне и в банке неплохо – тихо и спокойно было, пока ты меня не разбудил. У меня режим. Сейчас у меня по расписанию послеобеденный сон. Так что ни на какие желания не рассчитывай.

– Ну, тогда я пошёл, – сказал футболист. – Мне домой пора. Там по телику футбол начинается.

– Э, нет, – ехидно ответил джинн. – Никуда ты так просто не уйдёшь. Я хоть и на пенсии, однако на общественных началах за порядком слежу. А за тобой, Петров, я давно наблюдаю. Ты зачем у первоклассника портфель с лестницы скинул?

– Финт отрабатывал, обманное движение. А тут портфель ничейный на пути. Ну я и ударил, – покраснел футболист.

– А зачем апельсин из столовой прямо завучу в кабинет закатил? – не отставал джинн.

– Так то был удар по восходящей, он только в сторону ворот бывает. Попал… – гордо сказал футболист.