Я задумалась на миг.

- Пуанты, - коротко отвечаю, а психиатр удивленно уставилась на меня, ожидая продолжения. – Был день рождения, и родители подарили огромную коробку, думала в ней будет кукла или какая-либо другая игрушка, но в ней оказались они.

- Вы обрадовались? – тут же замечает.

- Не совсем, - отрицательно качаю головой, – но уже тогда знала, что это неизбежно.

- Как это? – женщина не на шутку удивлена, что вводит меня саму немного в неловкое положение.

- Мама бесконечно твердила, что, чем раньше они привьют во мне дисциплину в балетном обучении, тем быстрее обретут то, что когда-то она потеряла. – Как только мои слова слетели с языка, я тут же поняла истинную причину Каролины, из-за чего оказалась здесь. Зависть. Элементарная зависть, сподвигнувшая совершить подобное.

- Вы разговаривали с родителями о ваших личных пристрастиях?

- Нет, - отрицательно качаю головой. – Не было выбора ни тогда, ни сейчас.

Женщина вздохнула, продолжая выполнять работу психиатра. Минут пять она писала без остановки, а потом бросила листок ко мне, указывая на него, чтобы прочитала. Насторожившись, я косо посмотрела на нее, а потом все-таки взяла в руки бумагу, где были написаны вопросы.

«Вы отдаете себе отчет в том, что находитесь здесь не по своей воле?» - смотрю на женщину, она ждет моего ответа. – Да, - коротко говорю, практически одними губами.

«Кто-нибудь будет искать вас?» - Да.

«Знаете ли вы истинную причину своего пребывания здесь?» - Не совсем, - мотаю головой, отвечая ей. – Но догадываюсь, - добавляю.

Начинаю читать следующий вопрос, как вдруг к нам в помещение врываются несколько мужчин, одетых в охранную форму. Врач-психиатр соскочила со своего места, недовольная тем, что прервали общение с пациентом. Один из мужчин подошел ко мне и вырвал из рук бумагу, пробегаясь по той глазами. Он косо взглянул сначала на меня, а потом перевел взгляд на женщину. Безмолвно отдав приказ своим коллегам, те тут же схватили психиатра и вывели из комнаты.

- Прекратите! – кричала она, но было бесполезно. Значит, здесь камеры видеонаблюдения, за нами следят, как за лабораторными мышами, над которыми ставят эксперименты. Попытка врача помочь мне обернулась для нее фатальным концом практики.

- Здесь вам не помогут, - оставшийся мужчина разорвал перед моим лицом бумагу на мелкие кусочки. – Еще раз попытаетесь вызвать во врачах желание помочь вам, будете наказаны так, как прописано в протоколе.

- Да-да, - отмахнулась от него, зная в чем состоит наказание. Бесконечные тренировки в темном зале без зеркал.

С тех пор старалась избегать подобных вопросов, не желая причинять вреда невинным людям. Что стало с этой женщиной я не знаю, но надеюсь, она не сильно пострадала из-за того, что вмешалась туда, где не следовало этого делать. Через полгода Каролина вновь объявилась, напоминая мне, что все это происходит исключительно по ее прихоти. В этот раз, женщина принесла с собой целую кипу фотографий, на которых был запечатлен мой муж. Мы встретились так же в помещении со стеклянной перегородкой. Только теперь я молчала и не говорила ни слова. Каролину это раздражало, потому и начала показывать фото, выводя меня из себя.

- Смотри, моя доченька, - прислоняет одну из них к стеклу, - Смотри! – закричала, и я перевожу взгляд на изображение. Мой муж… Боже мой, всхлипнув, еле удержалась, чтобы не рвануть к ней и с близкого расстояния рассмотреть каждую родную черту его лица. Крепко схватилась за рукоять по обеим сторонам стула, сдерживала сама себя от поспешного срыва, которое доставит удовольствие этой прогнившей женщине, что выносила меня и родила. Подбородок все же предательски задрожал, отчего вырвался всхлип отчаяния.