Грузный поп появился внезапно. Он, вероятно, не ожидал кого-то увидеть в это время и секунду удивленно всматривался в посетителя.

– Вечерняя служба закончена. Храм закрыт.

Священник выглядел недовольным. Из-за пухлых щек глазки казались совсем маленькими. «Крашеная», – подумал Миша, глядя на невероятно черную бороду, ниспадавшую на пузо.

– Да нет, он был открыт. Иначе как бы я вошел? – Миша старался говорить спокойно.

– Приходите завтра, – казалось, что уверенность гостя несколько насторожила хозяина храма.

– Но я еще не получил ответы.

– Какие ответы?

– Ответы свыше. Что мне делать, куда идти, где я буду спать. К тому же я голоден и хочу есть.

– Бог подаст.

– А я и не против, чтобы он подал. Точнее выдал мне причитающееся, то, что принес ему в храм русский народ специально для страждущих и нуждающихся вроде меня.

Поп медлил, видимо, прикидывал, как реагировать на такие заявления.

– Как тебя зовут, сын мой?

– Зовут меня Миша, и я Вам не сын, так же, как и Вы мне не отец.

– Вы впервые у нас? Я Вас раньше не видел.

– Так и есть, впервые. Именно поэтому Вы и не видели меня раньше. Я прилетел в Россию несколько часов назад.

– Прилетели? Откуда?

– Вылетал с запада, а прилетел с востока, – Миша ни разу не лукавил. Он вылетел из Западного полушария. Но из-за ограничений с воздушными коридорами, часть маршрута пролегала через Азию.

– А как Вы попали в этот храм? До аэропорта не так близко.

– Меня привез сюда русский православный таксист.

– Меня зовут отец Онуфрий. Понимаю, что обращение «отец» вам, судя по всему, претит, но таковы церковные правила, которые в ее стенах все-таки нужно выполнять. Сегодня уже поздно. Я должен закрывать храм. Вы придете завтра, и мы с Вами обо всем поговорим.

Миша ухмыльнулся. Его лицо выражало слабо скрываемое презрение.

– Один вопрос. Что за странный такой инвалид на коляске у Вас возле церкви околачивается? Это Ваш подопечный?

– А-а, Витюша. Ну да, есть такой. Только что же в нем странного?

– Да в общем-то ничего странного, – усмехнулся Миша, – кроме того, что инвалид этот поддельный.

– А здесь Вы ошибаетесь, – по спокойному лицу священника пробежало легкое недоумение. – Витюшу мы знаем уже несколько лет, и он самый что ни на есть настоящий инвалид. Он состоит в городском обществе инвалидов-колясочников, и конкретная точка, где он просит милостыню, у нас с этим обществом согласована.

– Но этого не может быть. А давно он инвалид?

– Давно. Лет двадцать, наверное, я точно не знаю. Он вроде бывший десантник, после службы занимался промышленным альпинизмом, спортсменом был, рукопашником, а потом несчастный случай и инвалидность. Года три назад он явился к нам. Говорит, будто сон ему приснился, в котором архангел Михаил приказал ему здесь стоять и ждать пришествия. Архангел то ли сам прибудет, то ли пришлет кого-то его исцелить.

На этих словах священник усмехнулся, но быстро спохватился и снова стал серьезным.

– С тех пор он здесь постоянно сидит, подаяние просит. Все своего архангела ждет. Несчастный человек. Вечерами в основном приходит. Говорит, что в его сне ангел сказал, что ночью явится. А чего Вы о нем спросили? Он, наверное, нахамил Вам? Он может…

– Никакой он не инвалид. Он сегодня при мне встал и пошел. И кресло свое оставил на улице.

– Это невозможно. Я же Вам сказал…

– Значит, разрешите представиться – архангел Михаил, он же – Спаситель. Как конкретно меня величать – это Вы с вашим Витюшей разберитесь, – Миша говорил выдержанно, с усмешкой, но без злобы.

– Он сейчас там, на улице? Он обычно в это время там, – было видно, что поп несколько смущен.