Мальчик повернулся к Михаилу, его улыбка стала ещё шире, обнажая маленькие, но идеально белые зубы. Его глаза теперь были похожи на два ярких солнца, свет которых ослеплял.

– Вы ничего не понимаете, капитан. Это не просто эксперимент. Это – эволюция. Мы создаём новый вид человечества. Вы же хотите прогресса, не так ли? – сказал он, его голос был мягким, но в нём чувствовалась абсолютная уверенность.

Михаил покачал головой, его лицо было суровым, а взгляд – пронзительным. Несмотря на страх, он чувствовал, что должен противостоять этому существу и не воспринимать, как ребёнка.

– Прогресс не должен строиться на страхе и жертвах, – произнёс мальчик с философией взрослого, его голос был твёрдым, словно он говорил не только за себя, но и за всех тех, кто мог бы пострадать от этого «прогресса».

Мальчик на мгновение замер, его улыбка слегка померкла. Затем он снова рассмеялся, его голос теперь был более громким и менее детским.

– Ты прав, капитан. Но иногда ради прогресса нужно принести жертвы. И сегодня эти жертвы – вы.

Комната задрожала, аппарат начал излучать всё более яркий свет, а символы на стенах засветились с яркостью прожекторов, что казалось, будто они вот-вот вырвутся из своих границ. Дегтярев начал медленно отступать, пытаясь найти выход из зала. Но ребёнок следовал за ним, его шаги были тихими, уверенными. Михаил понимал, что единственный способ победить – это выключить аппарат. Однако сделать это будет непросто.

– Почему ты выбрал именно этих детей? – спросил капитан, пытаясь отвлечь внимание…

– Они идеальные носители. Чистые, невинные. Их разум ещё не загрязнён предрассудками. – Мальчик усмехнулся. – Мы можем сделать их теми, кем хотим.

Когда мальчик, называвший себя Одилоном, сделал своё последнее заявление, перед тем как уничтожить группу, капитан Дегтярёв понял, что ситуация достигла критической точки. Воздух в зале становился всё более плотным, а свет от аппарата Шварцшильда настолько ослеплял, что даже фонарики группы казались блеклыми игрушками по сравнению с его мощью. Капитан осознал, что времени на размышления у них практически не осталось. Он быстро оценил обстановку: группа была напугана, но ещё способна действовать, если правильно организовать действия.

Михаил заметил на дальней стене блок управления аварийного отключения опасного аппарата. Этот блок был спрятан за массивной металлической панелью, которая едва различима в свете голубых лучей устройства. Панель имела сложную форму, украшенную теми же символами, что и капсулы с детьми, только теперь они были выгравированы глубже и светились ярче. Блок управления представлял собой небольшой терминал с несколькими кнопками, каждая из которых была помечена странными значками, напоминающими древние руны. Похоже, этот терминал требовал специального кода для активации, но Михаил решил рискнуть – нужно было всего лишь добраться до него.

Он сделал рывок, стараясь двигаться максимально быстро и бесшумно. Его тело, уже истощённое предыдущими событиями, отзывалось каждой мышцей, он продолжал двигаться вперёд. Однако, ребёнок оказался быстрее. Его реакция была поразительной – маленькая рука метнулась вперёд, словно приводимая невидимым механизмом. Михаил почувствовал, как по его телу пробежала волна боли, будто тысячи электрических разрядов ударили одновременно. Это была не просто физическая боль – она затрагивала самые глубокие уровни сознания, вызывая тошноту и головокружение. Капитан упал на колени, чувствуя, как сознание начинает ускользать.

– Ты сильный, – произнёс мальчик, подходя ближе. Его голос был мягким, в нём чувствовалась безжалостность, свойственная взрослому человеку. – Но недостаточно для моего мира. Электрические разряды и эта энергия, которой я могу управлять, убьёт вас. За своё любопытство вы ответите смертью.