– Мадам Бруней, вы грубы! – вступился за сестру Трой.

– Пусть так, но ваша сестра это заслужила. Такое обращение она заслужила! А вот место в этом классе – явно нет!

– Мадам Бруней. – Трой тщательно подбирал слова. – Это ваше мнение, однако она сейчас здесь. Я правильно понял, что ее работу вы не принимаете?

– Правильно, молодой человек, – учительница с прищуром глядела на Троя. – Вы можете быть свободны, а вот ваша сестра – нет.

Трой помедлил секунду, после чего кивнул и пошел к сестре, положил ей руку на плечо, пожелал удачи и направился в сторону выхода в коридор. Это послужило сигналом для всех остальных освобожденных учеников, и они двинулись следом за Троем. Калли с горечью посмотрела в сторону подруги, та все еще продолжала стоять – бледная как смерть. Джен трясло, и она уперла взгляд в одну точку на полу, стараясь всеми силами не расплакаться.

Калли с тяжелым сердцем выходила из класса, она была предпоследней, и следом за ней шел Кристофер Крей. На пороге он обернулся, поймал взгляд учительницы и негромко сказал:

– Мадам Бруней, не в моей власти здесь что-то решать, но вот напомнить вам кое-что я все-таки решусь. А именно: ни один учитель не имеет права, согласно школьному своду правил, задерживать ученика дольше восьми часов вечера, какой бы важной работой тот ни занимался. И я думаю, директор Нильс в случае надобности подтвердит мою правоту. Но вы ведь и сами это прекрасно знаете.

Кристофер сделал легкий поклон и начал закрывать дверь класса, как вдруг остановился со словами:

– Ах, чуть не забыл. Мадам Бруней, я не сомневаюсь в вашем решении не дать проходной балл мадемуазель Ламберти, вы грамотный и опытный преподаватель. Однако позволю себе заметить, что девушка получила только что порцию довольно нелестных комментариев в свой адрес и, судя по ее внешнему виду, нуждается в помощи если не психолога, то хотя бы медсестры. Боюсь, она у вас тут в обморок может упасть и точно не внесет в свою работу нужные корректировки в таком состоянии. Может, мне стоит сопроводить ее в медблок?

Мадам Бруней выглядела так, будто готова была взорваться, а цветом лица стала похожа на вареного рака. Калли стояла в коридоре и смотрела на эту картину с открытым ртом.

– Вы правы, мсье Крей, – процедила сквозь зубы мадам Бруней. – Будьте так любезны, проводите мадемуазель Ламберти куда следует. Надеюсь, завтра она будет готова взяться за работу прямо с утра.

Последние слова она говорила, уже глядя на Джен. Такой злобы во взгляде учительницы Калли не видела никогда.

Кристофер прошел обратно в класс, взял Джен за локоть и мягко потянул в сторону двери. Девушка почти инстинктивно попыталась собрать со стола свои вещи, но Кристофер тихо сказал ей:

– Оставь, завтра тебе это здесь пригодится, а сейчас – ни к чему.

Джен кивнула – казалось, она вообще не очень понимает, что происходит, – и пошла за Кристофером. Он вывел девушку в коридор, закрыл за ней дверь, даже не попрощавшись с мадам Бруней, и направился к выходу из учебного корпуса. Калли и Трой молча шли следом.

Кристофер довел девушку до большого вяза во дворе, бережно усадил на траву и, повернувшись к Трою, сказал:

– Дальше, надеюсь, ты сам справишься.

Калли готова была поклясться, что после этих слов Кристофер мельком взглянул на нее и усмехнулся, но Трой, казалось бы, ничего не заметил.

– Козел, – прошипел Трой в спину Кристоферу, но тот отошел уже довольно далеко и вряд ли мог его услышать.

– Не надо так, он вытащил Джен из класса. Мы должны были сказать ему спасибо, – тихо сказала Калли.

– Только не говори, что ты повелась на это. Он просто в очередной раз выпендрился своей фамилией, плевать ему было на Джен!