– Просунь руки в окно, я тебе их свяжу, а потом открою дверь и запущу внутрь! – приказал я.

– Только не туго, – совершенно спокойным, деловым тоном попросил мужик. – У меня варикоз.

– Хорошо, – кивнул я.

Чтобы просунуть руки внутрь окошка «повелителю шлагбаума» пришлось залезть с ногами на завал мешков. Когда он просунул руки внутрь, я тут же смотал запястья шнуром, а потом резко дернул шнур на себя, буквально втащив его внутрь оконного проема. Целиком конечно же «повелитель шлагбаума» не смог бы влезть в окно, слишком мал бы оконный просвет, но обе руки, голова и частично плечи оказались внутри избушки.

– А-йа-йа!!! – на этот раз крик боли был совершенно искренним. – Ты, что делаешь, гад?! Больно, больно!! Пусти, сволочь!

– Отпущу, обязательно отпущу, – процедил я сквозь зубы, наматывая свободный конец шнура на крюк, вбитый в стену. – Вот как ответишь на все мои вопросы, так сразу же и отпущу.

– Какие еще на хрен вопросы?

– Зачем вы хотели меня убить? Кнут приказал?

– Убить?! – совершенно искренне удивился собеседник. – Никто не хотел тебя убить, с чего ты решил?

– Крупнокалиберный пулемет с бронебойными пулями для чего вам? Его твой напарник выкатывал на прямую наводку!

– Какую не хрен прямую наводку, – кривясь от боли злобно шипел «повелитель шлагбаума». – Лёха его просто перекатывал из одного места в другое. Причем тут ты?

– Перекатывал из одного места в другое? Снаряженный, с заправленной лентой! Не ври!!! – рявкнул я, натягивая шнур на себя.

Связанные руки кряжистого мужика пошли на излом, и он громко закричал от жуткой боли в суставах, еще чуть-чуть и обе руки будут сломаны.

– А-ааа!!! Пусти гад, пусти!!! Больно же!

– Не надо, не надо, отпустите его, отпустите, я всё скажу, всё расскажу, – в разговор вступил молодой пулемётчик, который от киков старшего напарника пришел в себя.

– Лёха! Лёха, мать твою так тебя, а ну заткнись! – услышав слова напарника кряжистый мужик возмущенно закричал на него. – Выпарю тебя как сидорову козу! Заткнись сволота такая!

Я тут же заткнул рот крикливого «повелителя шлагбаума» промасленной тряпкой, которая, судя по всему, служила для протирки оружия и повернулся к молодому Лёхи.

– Ну, рассказывай Алексей, для чего ты перекатывал пулемет из одного места в другое?

– Я, этого, того…, – замялся Лёха, затравленно глядя на меня.

– Этот мужик тебе кто? – спросил я, кивая на торчащие из окошка голову и руки.

«Повелитель шлагбаума» мычал, пытаясь выплюнуть кляп из своего рта. Но тряпка надежно закрывала рот, и мужику оставалось только мычать, пучить глаза и багроветь лицом.

– Отчим, – понурив голову пробурчал себе под нос молодой парень.

– К твоей маме он хорошо относится? – спросил я, начиная «обрабатывать» пацана.

– Да.

– Это хорошо, – улыбнулся я. – Я сам детдомовский, хорошо, когда есть кто-то рядом, кто поможет, подскажет в трудную минуту. Свою маму любишь?

– Конечно.

– Хочешь, чтобы твоя мама не сошла сегодня с ума, потому что одновременно потеряла сына и мужа?

– Что?!

– То! Вы пытались меня убить, по справедливости, я должен вас обоих пристрелить, забрать все ценное из сторожки в знак компенсации своих потерь и поспешно убраться обратно в Новую Москву. Согласен?

– Мы…, – вновь замялся парень, – мы не хотели вас убивать, у нас был приказ вас напугать и взять в плен, но, чтобы без рукоприкладства. Мне надо было просто наставить на вашу машину пулемет и, если вы не остановитесь дать выстрел по колесу. А, вообще, расчет был на то, что вы сами выйдите из машины, чтобы открыть шлагбаум и в этот момент на вас наставят автомат и возьмут в плен. А вы не вышли, вот и пришлось возится с пулеметом.