Я здоровый, уверенный в себе мужик, у которого под рукой целый арсенал огнестрельного оружия, коим я могу отлично управляться. Черт возьми, я прям оказался в той самой стихии, к которой так долго шел и стремился. Я оказался на своем месте, как зубастый окунь, выпушенный в реку, как орел, поднявшийся в небо, как…

Подумать, кто там в животном мире наиболее свободолюбивый из подземных жителей я не успел, впереди на дороге показался самодельный шлагбаум, перегораживающий мне дальнейший путь.

Толстенная металлическая труба с приваренным к одному концу грузом надежно перегораживала дорогу, а чтобы никому не вздумалось объехать шлагбаум, то по обеим сторона грунтовки были выкопаны глубокие канавы.

Метрах в двадцати от шлагбаума торчал небольшой бревенчатый сруб, обложенный до окошек мешками с песком. Окна, кстати, небольшие, больше похожие на амбразуры, чем на полноценные оконца.

Вся растительность вдоль дороги перед шлагбаумом и в ближайших окрестностях была вырублена подчистую, даже пни выкорчевали. Только рядом со сторожкой стояло несколько высоких, разлапистых сосен, которых видимо использовали как природные «зонтики» в летний зной. Ничего себе они тут заморочились. Даже странно, будто бы живут в осаде. Прям КПП при въезде на военный объект.

Вплотную подъезжать к шлагбауму не стал, надо чтобы осталось пространство для маневра и разворота.

Посигналил.

Из сторожки-сруба никто не вылез.

Я посигналил еще раз.

Ноль реакции. Что за фигня?

Первая и самая естественная реакция – это выйти из машины и откинув трубу шлагбаума покатить дальше по дороге. Я видел, что труба держится на опоре исключительно из-за накинутого сверху хомута, сваренного из куска двутавра. Откинь его в сторону, и труба шлагбаума свободно поднимется вверх. Но я из кабины «Соболя» даже и не думал выходить. Зачем? Мне совершенно не улыбается оказаться на открытом пространстве, которое легко можно простреливать из окон-амбразур сторожки. Там, кстати, даже стекол нет.

Воткнул заднюю передачу и начал сдавать назад, чтобы развернуться и укатить прочь. В этот момент из сторожки показался кряжистый мужик с калашом в руках. Выглядел он совершенно не заспанным и собранным, а на лице висела гримаса раздражения и злости. Значит сигнал автомобильного гудка он слышал. А почему тогда не вышел сразу? Решил выйти только тогда, когда понял, что я сейчас уеду.

«Повелитель шлагбаума» молча, без всяких разговоров поднял трубу перегораживающую дорогу и поспешно махнул мне рукой, мол, давай проезжай скорее.

Я двинул машину вперед, прокатил мимо шлагбаума, мужичок с автоматом в руках опустил взгляд в землю, сделав вид, что я ему совершенно безразличен. Немного не доехав до сторожки, резко нажал на педаль тормоза – из-за угла бревенчатого домика в мою сторону высунулся ствол крупнокалиберного пулемета ДШКМ.

Опускающейся вниз шлагбаум в зеркале заднего вида дал понять, что путь назад мне отрезан. Вдавил педаль газа в пол и за считаные секунды проскочив расстояние до сторожки со всего размаху влепил капотом по высунувшемуся целиком «крупняку», который выкатывали в колесном самодельном станке.

Бумс!

ДШКМ от удара отлетел в сторону, я рванул ручку двери, схватив автомат и выскочил наружу. Возле завалившегося на бок пулемета на земле парень лет двадцати. Со всего размаху пнул его ногой в голову, потом заломив ему руку на болевой, поднял на ноги. Автоматически отметил, что в пулемет была заправлена пулеметная лента, снаряженная патронами с бронебойно-зажигательными пулями. Окрас пули – красная с черной вершинкой. Бронирование моего «Соболя» эти красно-черные «злюки» прошили бы насквозь, по ходу полета еще бы чего-то подожгли бы в салоне.