7

Все это он мог бы рассказать Ханне, но не рассказал. Единственное, что она смогла вытянуть из скромняги парня: «Я работаю над проблемой старения и продления жизни». Вы понимаете, как это сообщение задело Ханну за живое. Чуть не упав со стула от злободневности темы, она стала пытать Сида, да так, что гестапо отдыхает. Тут проснулась Светка.

– Светик, душа моя, твой кузен мне послан Богом – нас волнуют одни и те же проблемы.

– Чел, неужто ты стал специализироваться на богатых любовниках?

– Светка, не ерничай. Не надо меня так однобоко представлять милейшему молодому человеку. Солнце мое, я многозначна.

– Дроби в числителе и в знаменателе, – потягиваясь и зевая, поддерживала тему Светка.

– Светлана, поупражняйся в остроумии, ты теряешь технику и виртуозность. А вообще, я хочу больше знать о научной работе на столь актуальную тему. Возраст – моя открытая рана. Я готова отдать жизнь за науку, если она берется решить самую страшную проблему человечества – старость.

– Вот-вот, насчет жизни ты хорошо сказала. Как раз нужна чья-нибудь цветущая для продолжения научного эксперимента. Хочешь стать Белкой-Стрелкой двадцать первого века?

– Сид… (Свет, мы договорились с твоим кузеном, что я буду его звать Сид, – правда, красиво?) Сид, если дело только в человеческих жертвах, то можешь рассчитывать на меня.

– Дело еще в официальном отказе Минздрава и НИИ Наномедицины на продолжение эксперимента, – наконец-то поддержал тему ученый.

– А давайте плюнем… тьфу… на вышестоящие организации с Минздравом во главе, – предложила Ханна.

– Прикиньте, я знаю одного малыша, которого родители пугают Минздравом. «Вот придет Минздрав, ага…» Типа Кощея, Бабы-Яги. Папа этого мальчика имел неосторожность однажды строгим тоном произнести: «Минздрав предупреждает». Напугал пацана. С тех пор Минздрав в этой семье супер-ужастик. Предки спрашивают: «Сынок, а как ты себе представляешь этого Минздрава? Какой он?» Тот отвечает: «Он такой с бородой, как Карабас. Страшный и злой», – поведала жуткую историю Светка.

– Ну насчет «страшный и злой» мальчик, похоже, прав.

– И вот такой персонаж наступает на горло светлой песне Чела о вечной молодости! – завопила от возмущения и сострадания к кузену кузина.

– Сид, а что, и впрямь речь идет о вечной молодости?

И тут молодой ученый, постоянно перебиваемый Светкой, рассказал имениннице о нанороботе, убивающем больные и старые клетки, о жизни до трехсот (минимум!) и молодости, которая из первой плавно переходит во вторую, потом в третью, и так пока не надоест.

Ханна и не подумала сомневаться в вышеизложенном, обозвать все фантастическим бредом, осмеять сумасшедших романтиков. Она слушала с распахнутыми глазами, открытым ртом, превратившись в одно большое ухо.

– Сид, возьми меня! Вытри ноги о свой драный Минздрав, вместе с Академией наук. Сотвори со мной чудо!

– Ханька, дура, а вдруг робот работоспособным будет, суперработоспособным! И ты впадешь в детство, – предостерегла продуманная девушка Света.

– Не надо ронять в души семена сомнения и сеять панику в моем просветленном сознании. Сид, чуда! Я требую чуда в виде вечной молодости. Сид, я у твоих ног.

И Ханна, впрямь, встала на колени.

Сид от смущения превратился в маленького ежика, свернулся клубочком, закатился под батарею и там спрятался от наглой и красивой пожилой девушки. Светка с трудом его спасла от такой метаморфозы криком:

– Нет, кто-нибудь нальет даме или мне суждено сегодня захлебнуться слюной?

И всю эту сцену, стоя у приоткрытой двери, наблюдал Дали, пришедший напомнить Свете об очередном дедлайне.

8

Далее события развивались стремительно. И не без драматизма. Главный герой сопротивлялся агрессии, обаянию, сексапильности, матерому опыту и обреченности на старость главной героини. Блуждая по инстанциям, он терпел фиаско и, возвращаясь в коммуналку на улице Подковырова, видел прекрасные глаза, полные последней надежды. Ханна преследовала его на своей бешеной BMW по всем закоулкам Питера, рыскала по столичным околоткам, когда он уехал по делам в Москву.